Почему-то именно сейчас рядом не оказалось ни Агни, ни Наставника, ни второго Наставника-Виктора, ни Ди, никого из тех немногих, с кем Натали уже успела столкнуться в Бездне, и кто, даже если и не захотел бы, все равно взял бы и выслушал бы ее. Потому, что почему-то именно сейчас, после обеда, когда она вышла из столовой и направилась к своей комнате, все вокруг стало так плохо, как никогда, ни минуточки раньше в этом ненормальном санатории для таких, как она.
Все плохо.
Что такое депрессия светлая миленькая девочка знала до сих пор только по-наслышке, тем более справиться с первым же приступом оказалось сложно, настолько сложно, что, прямо по пути следования в комнату, она остановилась, несколько минут в ступоре стояла, глядя на не очень чистые ступеньки перед собой, автоматически накрутила на пальчик темно-каштановую прядку длинных волос, дернула изо всех сил, страдальчески сморщила носик от боли и, тяжело вздохнув, опустилась прямо на эту не очень чистую ступеньку.
Отсюда, кажется, и правда нет выхода. И дела до меня никому нет. И… и платье окончательно испачкалось, сломалось, кровать ужасная! И… и зажигалку он не хочет отдавать, как с кроликом подопытным тут носятся, убивать! Убивать им?! Да к черту, не хочу, не буду… никого не интересует, что не буду…Карцеры тут какие-то, да ну почему я?
Во внезапном приступе очень глубокого отчаяния обняла коленки, предварительно натянув на них юбочку платья, обняла прямо вместе с юбочкой, уткнулась в собственные руки носом и попыталась расплакаться. Не получилось, от чего стало еще хуже!
Говорят, от всего такого помогает попробовать убить себя. Говорят, это сразу решает все проблемы. Может, попробовать? Агни огорчится и открутит мне голову… и Наставник, наверное, тоже. Ну…
Подняла голову, огляделась, сунула в рот палец и укусила ноготок, раздумывая. Голые стены, потолок, решетки на окне…
Окно!
Поднялась и подошла к решетке, осторожно колупнула пальчиком, попыталась просунуть сквозь нее руку, рука прошла, потом уткнулась лбом, еще немножко подумала. Несколько секунд рассматривала стекло за решеткой, набираясь храбрости, изо всех сил зажмурилась и неумело двинула в стекло кулачком. Стекло наверняка мысленно рассмеялось, Натали выдернула руку от невозмутимо целого стекла и зашипела от боли, тряся кистью и пытаясь уговорить себя не разреветься теперь уже от собственной дурости.
Все равно я достану чем себя…чем-нибудь!
Со стороны картинка наверняка смотрелась изумительно. Попытки совершить самоубийство в исполнении Натали требовали отдельной аудитории…

От полного злости взгляда шоколадных глазиков Натали на ненавистное стекло, никак не желающее подчиняться ей и разбиваться, оно уже давно должно было треснуть, или хотя бы расплавиться, стечь на пол и… и снова собраться, чтобы не сердить ее! Бессильно топнула ножкой, пытаясь сдержать слезы, кажется, больше ничерта в этом мире не зависело от нее, и это так раздражало, так расстраивало, что вешаться захотелось еще сильнее.
- А?
Машинально подняла удивленные глаза в ответ на непонятно откуда взявшийся «цыц», растерянно заморгала и тут же дернула руку к себе, пытаясь высвободиться и одновременно не упасть, так как ее уже куда-то тащили по коридору, по ступенькам, на которых она несколько раз споткнулась и едва не разбила нос, потом в какую-то комнату, запихали в ванную, затем отпустили…
- Вы чего?! Вы… вы ненормальный!
Наконец получила возможность перевести дыхание и обалдело оглядеться, чтобы хотя бы понять, чего от этого непонятно откуда взявшегося хозяина «цыц» ожидать дальше.
- Вы меня зачем сюда приволокли? Меня…
Набрала полную небольшую грудь воздуха и испуганно зачастила, постепенно отодвигаясь небольшими незаметными шажками обратно к двери, не отрываясь взглядом от его лица и пытаясь поймать любое движение этого маньяка-похитителя, чтобы отреагировать вовремя.
- Меня ждет учитель, мы будем с ним учиться стрелять, еще меня ждет моя напарница, мы с ней обниматься будем, наверное, еще меня ждет столовая, я там десерт не доела, еще я хотела платье сменить, и…и не пробуйте, пожалуйста, меня насиловать, ну пожалуйста!
Уперлась спиной в дверь и замерла, пытаясь слиться с цветом стены и напоминая окончательно потерявшую ориентацию в пространстве мышь. Несколько секунд недоумевающе рассматривала предложенное им полотенце, затем так же молча проследила, как он сыпет в ванну какой-то непонятный белый порошок, закусила губку и попыталась вжаться в стену еще сильнее.
- Я не буду раздеваться.
Тихонько сообщила, стараясь не мешать его манипуляциям с ванной и тщетно пытаясь себя убедить, что ванную он делает для себя, а ее притащил, чтобы потом помогла вытереться, для этого и полотенце показал, где лежит.
- Погодите, я догадалась.
Стиснула обе руки в кулачки и прижала к груди, во все глаза глядя на него.
- Вы хотите помочь мне? Поэтому налили в ванную теплой воды? Вы знаете, что кровь в теплой воде плохо сворачивается, и…и ножик мне принесете? Только я влезу туда одетой, ладно? Я стесняюсь.
Покраснела, не глядя и колупая ноготком занавеску ванной. Покосилась на него, неуверенно кивнула.
- Тогда ножик и…и молоко, если можно.
Нерешительно улыбнулась и застеснялась окончательно.

Все таким же, настороженным, ожидающим чего угодно взглядом, проводила его руки с уточкой в ванную, почему-то это заставило слегка расслабиться, уточка понравилась, у нее никогда не было такой, поэтому сразу решила, что заберет ее себе. Если он позволит, конечно. Где она будет ее пускать Натали пока не интересовало, но игрушку захотелось сразу и насовсем.
- Точно не тронете? Ну… тогда хорошо.
Неловко согласилась и осторожно отлепилась от стены, сразу поверив ему и не видя причины сомневаться в его словах. Ведь этот странный человек пока, до сих пор, еще ни разу ее не обманывал, так почему же ему не поверить?
- Ну… хорошо.
Милостиво, но очень неохотненько, позволила отцепить себя от двери окончательно, обернулась, все еще хмуро и настороженно глядя, как он выходит, вздохнула коротко и призадумалась.
Наверное, надо бежать отсюда побыстрее. Не вижу ни одной причины, зачем он меня сюда привел. Искупать? Помыть? Посмотреть, как я выгляжу совсем без платья и трусиков? Ну нет, не хочу. Тут же маньяки, наверное, сплошные, а зачем мне быть сразу изнасилованной? Я совсем не так планировала самоубийство, это что-то уже совсем странное, и вообще… Хотя он ведь обещал, а зачем бы обещать, если не собираешься выполнить? Какая уточка у него, господи!
- Какая ты хорошенькая.
Как только он скрылся за дверью, осторожно присела на край ванны и, позабыв про все на свете, про свою депрессию, про всех наставников вместе взятых, про все проблемы, про папу даже, про убийства и пирокинез, с ласковой улыбкой склонилась к утенку, едва не ныряя в ванную с головой.
- Иди ко мне, маленькая… ух!
Добралась до игрушки, довольно засопела, как радостный ежик, выпрямилась и увлеченно пустила ее плавать, строго следя, чтобы уточка плыла ровно, не сворачивая, не дай бог, чтобы не зачерпнула воды!
- А?
Очнулась, вспоминая, что находится тут не одна, резко обернулась на его голос и, потеряв равновесие, плюхнулась в ванную, уйдя под пену с головой, подняв кучу брызг и щедро окатив его вместе с подносом.
Да ну за что мне такое!
Пена, вода, утенок, все смешалось на пару минут, и, когда Натали вынырнула, наконец отыскав верх и низ, ванная и сам Март должны были оказаться полностью залиты водой. С новой знакомой ему очень повезло, не иначе…
- Извините,  я не хотела.
Привычно уже выдавила, глядя на него умоляюще из ванной, пытаясь одновременно выжать и волосы, и платье, и незаметно для него поймать утенка и запихать его в карман к мокрой зажигалке.
Если сейчас попрощаться и уйти, наверное, он обидится. Наверное, надо выпить молоко и съесть вон то печенько. Тогда он простит и отпустит сам.
Очень серьезно посмотрела на поднос и уселась в ванной поудобнее, спешить было уже совсем некуда, да и все выглядело очень вкусно. Особенно хотелось сунуть соломку в молоко и попить его так.
- Давайте мне молоко, пожалуйста. А... вы кто?
Очаровательно улыбнулась, пытаясь сгладить неприятное впечатление от первых моментов и быть максимально вежливой. Натали была очень хорошо воспитанной девочкой.

Отредактировано Натали (2012-07-08 00:51:29)

Принцесса?
Моргнула несколько раз удивленно, с интересом прислушиваясь к прозвищу, которым он ее наградил, прозвище понравилось, хотя в объективности его Натали глубоко засомневалась, представив себя со стороны, мокрой, несчастной, сидящей в ванне в одежде, а тут еще и печеньки намокли. Вообщем, жизнь снова начала катиться под откос, хотя прозвище определенно было приятненьким таким…
- Спасибо.
Поблагодарила непонятно за что, хотя…
Мог вышвырнуть из ванной, побить об пол, потаскать за волосы, ногами попинать, к примеру, а он вполне такой адекватный.
- Могу я присвоить себе вашу утку?
Никогда не обладая склонностью к вредным привычкам и плохим манерам, уточнила очень вежливо решив, что попросить стоит, хотя утенок уже уютненько устроился на самом дне насквозь промокшего кармашка.
- Я бы очень не хотела воровать его у вас.
Смущенно улыбнулась, спохватилась, выкарабкалась из ванной и присела на бортик, стряхивая туфельки, которые очень мокро шлепнулись на пол.
- Конечно, я немного разделась бы, если бы у вас было лишнее платье, к примеру.
Искоса глянула на него, прикидывая, не слишком ли он рассердится, хотя, с другой стороны, ни Свен, ни Виктор пока не рассердились… но и платьев от этого не прибавилось!
Интересно, здесь есть наставники-женщины?
- Ладно, не берите в голову, это совсем не важно, я прекрасно себя чувствую мокрой.
В знак того, что ей лучше некуда, попыталась совершить пируэт, обернувшись вокруг своей оси, видимо, чтобы выглядеть максимально счастливой. Снова поскользнулась и едва не въехала носом в зеркало, замерла на месте и задумчиво посмотрела на собеседника.
- А меня Натали зовут, очень приятно. Послушайте, а вы зачем меня сюда притащ… привели, то есть? Вам скучно?
Естественно, о его силе она понятия не имела, насиловать он вроде не собирался, печеньки намокли окончательно и теперь напоминали некрасивые кляксы, уточку она уже прихватила…
- Я не умею танцевать. И петь тоже не умею.
Немного виновато сообщила, одновременно пытаясь скомкать в ладошках мокрую юбочку платья и выжать его как следует прямо на себе, демонстрируя худенькие коленки красивой правильной формы.
- Я снова что-то не так сделала?
Опять подняла на него свои откровенно-ясные глаза, вопросительно улыбнулась.
- Если что – я не хотела. А, и больше не буду!

Он не согласился отдать ей желтую уточку, не согласился. Уголки выразительных светло-розовых губ девочки дрогнули, печально опустились, тяжело вздохнула, однако, поразмыслив несколько секунд, согласилась с его пояснениями.
- Да, ему у вас будет получше, наверное. У меня там какая-то невкусно пахнущая оранжевая гадость из раковины течет, он там умрет за несколько дней.
Неохотно сунула руку в кармашек, вытянула оттуда бедного замучанного утенка, еще более неохотно сунула его клювом в пену, аккуратно пихнула пальчиком сверху, помогая утонуть и, попрощавшись таким образом, перевела взгляд на его манжеты.
- Вы хотите, чтобы я вам их расстегнула?
Уточнила, подходя к нему поближе и склоняясь к пуговичкам вплотную, пристально рассматривая их, периодически моргая склеенными от воды длинными ресницами. Трудно было сказать, что именно еще могла бы вытворить с его пуговицами Натали, но все же решила уточнить, прежде, чем приступать к делу. Девочка была очень серьезной, добросовестной, и к любому важному делу приступала только оценив его предварительно со всех сторон. Ну, кроме тех моментов, когда срывалась и уже как-то не слишком соображала, что творит вообще. Сейчас был первый случай.
- Сидите ровно и не двигайтесь, ладно?
Строго предупредила, чтобы он не додумался прямо в процессе скакать по ванной горным козлом, присела на край поудобнее, разгладила мокрую юбку на коленках и обхватила одну его руку обеими своими руками, осторожно укладывая ее на коленку ладонью вверх. Чтобы пуговицы все еще были видны.
- Не шевелитесь, иначе я снова упаду.
Еще строже глянула на него снизу вверх и, уже не отвлекаясь, принялась за пуговицы, неспеша расколупывая их розовыми, не слишком длинными ноготками, отдирая от мокрого материала одну за другой и заставляя расстегнуться.
- Какие же они…
Не отрываясь от занятия, дернула плечиком, заставляя рукав платья сползти вниз и одновременно локтем пытаясь поправить упавшие на лицо прядки каштановых мокрых длинных волос.
- Сейчас… все будет, как хотите.
Утешила его, чтобы он не думал ничего печального, перехватила хрупкими пальчиками его руку за обнаженное уже запястье и радостно улыбнулась.
- Вот! Давайте еще.
Уже не дожидаясь и не спрашивая, завладела его второй рукой, снова укладывая на колено, на мокрую ткань юбочки, и, прикусив нижнюю губку, уже не отвлекаясь быстро справилась и со вторым рядом.
- Можете смело раздеваться, все готово.
Довольно выдохнула и, спохватившись, нахмурилась.
- Только… не ходите при мне слишком голым, ладно? Пожалуйста.
Иначе я убегу!
Неловко закусила теперь уже верхнюю губку, помолчала, понимая, что диктовать свои условия в гостях некрасиво, покраснела, окончательно смешавшись, и неожиданно чихнула, растерянно прикрыв рот ладошкой и понимая, что, кажется, замерзла в процессе его раздевания.
- Извините.
В сотый раз извинилась перед ним и, наконец, согласилась.
- Давайте, да, вы отвернетесь, я быстренько переоденусь, иначе…
Тяжело вздохнула.
- Я заболею. И не смогу больше составить вам компанию, и утенку вашему.
И молока хочется…

Он вел себя совершенно правильно для того, чтобы Натали окончательно расслабилась и принялась начинать доверять ему понемногу. Он не орал, не ругал за промахи и глупости, не пытался чему-то срочно учить, не пробовал ударить или обидеть, он очень спокойно и миролюбиво терпел все то, что свалилось ему на голову вместе с неожиданной ученицей, пытающейся поругаться с оконным стеклом в коридоре. А еще у него был замечательный желтый утенок, к которому Натали сразу и навсегда прикипела всей своей душой, а еще – молоко, еще печенья (по крайней мере, она на это так надеялась), и, быть может, что-то похожее на сухую одежду. Может, даже и женскую! Поэтому, когда он поблагодарил и, указав на халат, вышел, вполне спокойно посмотрела на ванную, улыбнулась желтой целлулоидной торчащей попе утенка и, все же тщательно прикрыв дверь, решительным движением взялась за платье.
- Да что это такое… вот за что мне это…
Бурча себе под носик разнообразные доступные ей ругательства, самое грубое из которых было «дурак», ухватилась за мокрую юбку посильнее и изо всех сил потянула вверх, извиваясь, как змейка всей своей гибкой фигуркой, пытаясь содрать с себя прочно облепившую ее мокрую ткань и избавиться от нее навсегда! Несколько рывков, из-под платья показались сначала стройные ножки, потом телесного цвета персиковые трусики, без оборок, без кружев, без никаких излишеств, которые невозмутимо сползли с одного бедра в процессе войны с платьем. Глуховато, но радостно пискнула что-то, укутавшись в платье с головой и, резким движением дернув его вверх, содрала наконец с себя к чертовой матери.
- Половина жизни на это ушла!
Возмущенно перевела дыхание, не глядя кинула его в раковину под краном, обернулась к зеркалу, с сомнением оглядела такого же цвета персиковый топик вместо лифчика, обернулась, пытаясь рассмотреть себя сзади, нахмурилась, видимо не отыскав там ничего, что могло бы быть не на месте и, снова оглянувшись на дверь, сдернула с дверей халат, закутываясь в него с головой. В халате сразу стало тепло и ужасненько приятно, несмотря на нежно-зеленый цвет, он был явно мужским, поэтому в него могло поместиться еще три-четыре Натали как минимум. Сначала из халата донеслось удовлетворенное сопение, затем вынырнул нос, голова, две руки, пытающиеся закатать рукава. Справившись, тряхнула головой, стаскивая желтые резиночки с длинных мокрых хвостов, тряхнула еще раз, заставляя волосы весело затанцевать по халату и сохнуть на ходу, и, приведя себя в порядок и периодически наступая на полы халата, волочащиеся за ней по полу, направилась на поиски хозяина комнат. Платье она повесила сушиться прямо в ванной, над утенком, туфельки оставила там же, им терять уже было нечего.
- Вы тут?
Осторожно заглянула на писк микроволновки, попыталась войти, радостно наступила на халат, едва не упала, ухватилась за стул и попыталась собраться. Кончиками указательного и большого пальчиков невозмутимо подхватила полы халата на манер бального платья, добралась до ближайшего стула, наконец, и, облегченно вздохнув, опустилась на него, молча уставилась на своего собеседника. Молчание продолжалось недолго.
- Вы очень вкусно пахнете. Печеньем.
По секрету сообщила ему, ткнулась носом в воротник халата, напоминая симпатичного небольшого котенка, обследующего незнакомую обстановку.
- Это ваш? Или как?

"Вдох, - Гил вдохнул. - Выдох, - Гил выдохнул. - Вдох, - Гил вдохнул. - Выдох, - Гил выдохнул. - Ой, е...ть! Мне подчиняется тело непонятного парня! Ладно. Пофиг. КАКОГО Х...Я! - взгляд Гилкрайста упёрся в лицо Марта. - Аааа? Я тебя спрашиваю, голова, приставленная к рыбьему скелету! - блондин глянул на Натали. - И ты туда же? - опять смотрит на Марта. - "Обтекай"? Я? Я и - "обтекай"?! - ученица снова стала предметом интереса Карлсдэйла. - У тебя проблема с шеей? Я не имею в виду, что её давно не сворачивали. Я имею в виду... МОЗГОВОЕ КРОВООБРАЩЕНИЕ ДЛЯ ТЕБЯ МИФИЧЕСКАЯ БОЛЕЗНЬ?! Какие ещё утки! Я похож на того, кто поверит в эту околесицу? Я похож на участника вашей солидарной деградации, что ли?"
У мужчины чуть дёрнулся левый глаз, он выпрямился, потом сел на стул и немного потёр белёсые брови кончиками пальцев, от переносицы к вискам. Несомненно, оба над ним издевались. Это, конечно, не лучшее, что можно сделать с таким человеком, как он, но, похоже, ни брюнета, ни шатенку - подобное не смущало.  Блондин знал, что в "Бездне" у людей туго с головой. Я имею в виду, кто и где ещё начнёт выводить из себя такого парня, как Гил, сидя напротив него, при этом, единственным оружием имея под рукой столовые приборы и расстояние меньше, чем пушечный выстрел? Кто-нибудь вообще пытался "держать себя в руках", если вы хотите перевернуть стол, повалив его на двоих сидящих напротив и переломать им боком столешницы все рёбра? Это довольно трудно... Да что там. Попробуйте со своей подружкой!
"Чёрт, да я бы им, может, даже помог. С кем не случается - переспал с чужой ученицей! Я ж всё-равно уже пропалил всё это дело. Грёбанный свет, нечего оказывать бешеное сопротивление криминальной преисподней моим добрым чувствам! - Гилкрайст просто не мог сидеть, когда его высмеивают в лицо два незадачливых любовника, поэтому снова поднялся на ноги, снова опёрся о стол локтями, но уже чуть дальше от Миллер. - Засранцы. Раз уж вы решили мне противостоять, я должен взойти на свой полководческий холм! Только вот... Зачем я пытаюсь вывести их на чистую воду-то? А, верно, я же хочу помочь".
- После стольких искренних восхвалений нашёл у меня злодеяние? - отозвался на вопрос про "отсутствие гостинцев" блондин, расстёгивая пиджак, придавая себе менее формальный вид. Воспоминания о том, что он хвалился в присутствии Мартина перед Рэйчел, какой "идеальный гость", неприятно резануло по мозгам. - Натали, правильно?
"Кстати, вариант, что Марту не понравилось, что я пытаюсь склеить его девчонку у него же в квартире, как повод обсыпать меня грязью я не рассматривал? Да нееее, куда ему".
- Ну так вот, Натали, - наставник слегка выпрямился, упёрся левой ладонью в стол, взял ложечку, отложенную девушкой, в правую руку, и запустил ту в ещё остававшийся в пластиковой упаковке йогурт, аккуратно провёл дном ложки по краю баночки, не давая сладкой массе лишней возможность капать вокруг, и поднёс угощение (эй, за чужой счёт и в чужом доме? Не важно, ничто не остановит серьёзные намерения!) к губкам Миллер. - Мы ведь люди, верно? И ты, и я.
"И даже третий-лишний. Мхе-хе-хе-хе... Хеееее. Опустил!"
- И, раз мы люди, нам всем нужно очень-очень много всего для счастья. Скажи "а-а-а-а-ам", - людоед чуть тронул девичий рот кончиком столового прибора. - Ну, что же ты, Натали, где же "цап"? - Гил приветливо улыбнулся, задавая вопрос шутливо-обиженным тоном. Манера речи Карлсдэйла сменилась на ту, которая у него бывает с учениками из "меню", не имеющую ничего общего с самодовольной эгоистической риторикой солипсиста о "мир - это то, как я его проговариваю". Гораздо дальше и глубже двинутая по фазе: "мир – это моё пожелание владеть ею". - Я ведь вижу, что...
"Вы держите меня за мудака! Утка им, ...ди!"
-... ты милая, ухоженная, необычайно дружелюбная в мягком обрамлении аккуратных манер юной леди - девушка, Натали. Наверняка ты воспитана так, что даже те, кто тебе неприятен - догадаются ли об этом когда-нибудь, если у тебя будет доставать времени и терпения их выслушать? - Гилкрайст согнул левую ногу, кладя ту от колена до щиколотки на стул, становясь в более удобную для "доверительного наклона" через стол и "потягушек с ложкой" позу. - Но "Бездна", это такое место, которое будет: цвести, проявляться, разрастаться в твоей жизни, и ты уже не сможешь через какое-то время думать, что хищники - они только в экране телевизора бывают, или, в крайнем случае, в зоопарке в клетках, - зелёный взгляд блондина вопросительно покосился на Мартина, мол, давай, подтверждай, что хищники, бывают в отличных белых костюмах и при галстуке. - И, пока ты улыбаешься так нежно, не стараясь быть внушительной или ожесточённой - не на страх врагам, конечно, а просто, чтобы не посягали, я бы хотел побыть немного счастливым в твоей компании. Можно? - ложка в правой руке "зачерпнула" ещё йогурта, всё так же педантично избавляясь от лишней массы на дне ложки о край баночки. - А-а-а-а-а-м, - ложка приблизилась к губкам Миллер.
"У меня ведь тоже есть грёбанная ванная. Но у неё несомненное преимущество перед местной. Там нет такого зелёного халата!"
- Мне перфоратор нужен, - Марту, давая шатенке паузу на "еду". - Как, безусловно, порядочный человек, при любых обстоятельствах, в которых бы ты ни оказалась в колледже, я буду проникнут самым честным стремлением не исключать твоего личного счастья из твоей жизни здесь.
"Не хотелось бы, правда, Марту жизнь спасать. Я имею в виду. Не убивать его самому... Каких ...цов! Я тут шестой месяц, а затащить кого-то в комнату могу, только сбросив на голову утюг и быстренько сбежав на улицу за телом!"
- Давай, я начну первый? Смотри. Я женат, - зелёный взгляд, чьё выражение сейчас больше подходило кому-нибудь, готовому к преступлениям и надругательствам над собратьями-людьми, скользнул по обручальному кольцу. Карлсдэйл с деловитым видом стал отскребать от стенок баночки ложкой йогурт. - Действительно, один из тех, кто как-то косвенно замешан в твоём похищении и нынешнем пребывании здесь, не заслуживает слишком большого доверия. Можешь сказать честно. Я знаю пару вещей, которые убирают все "наверное" из слов девушек.
"Насилие. Пытки. Убийство. Что ещё? Мне срочно нужно работать над этим?"

Отредактировано Gilchrist (2012-07-10 19:08:06)

По выражению немного кукольно-красивого неживой, но и неиспорченной кукольной красотой личика Натали сложно было сказать, как именно она относится к Гилкрайсту сейчас, а как -  к Марту. Вежливость была ее второй натурой или искусно используемой маской? Наивность и невинность – средствами достижения своих целей или просто тем, от чего буквально невозможно избавиться, даже если из тебя пытаются сделать убийцу со стажем, а тебе восемнадцать только что стукнуло, и ты любишь кукол и спишь с плюшевым мишкой? Серым, пушистым, господи, как же его не хватало сейчас! Вместо плюшевых мишек перед ней сидели два наставника. Оба вели себя странно, но… Натали поняла, что ни жечь, ни убивать, ни даже просто сердиться на них она не может. Они оба были удивительно милыми. У одного был прекрасный утенок, обаятельный, пусть и чужой, халат, много печенья, молоко, йогурт – она уже была готова стать постоянной гостьей его комнат, хотя сама совершенно не спешила признаваться в этом ни себе, ни ему тем более. Второй – он определенно вызывал море доверия, оказываясь так близко и не причиняя ни малейшего вреда при этом. Он предлагал докормить ее йогуртом, девочка плотно сжала губы, осторожно отодвинула от себя ложечку и серьезно задумалась.
Не может быть, что тут все такие… не может быть! Свен… точно, моего Наставника зовут так! Он же говорил, упоминал, что тут все немного не в себе. Хотя он и меня считает ненормальной, а это не так, неправда это.
- Да, Натали. Или Милли, как вам удобнее.
Неожиданно улыбнулась, сверкнув обаятельно ямочкой на левой щеке, пристально глядя в глаз Гилкрайста, очень осторожно перехватила его руку с ложечкой за запястье, деловито рассматривала некоторое время, затем вместе с рукой и ложечкой поднесла к губам и послушно приоткрыла рот, вся подаваясь навстречу.
- Спасибо.
Вежливо поблагодарила, облизнула губы, подхватывая язычком несколько готовых упасть капелек йогурта, и подперла ладошкой, вынырнувшей из широких недр рукава халата, щеку, от чего все личико перекосилось, один яркий глаз почти закрылся, зато второй продолжал поддерживать разговор.
- Вы правы, я всегда выслушаю вас, и…вашего друга, если вы захотите, если вам будет нужно.
Выражение абсолютно невинных глаз не изменилось, девочка говорила то, что думала, не вкладывая никакого подтекста, даже отвечая на его странные и немного страшноватые вопросы.
- Пожалуйста, приходите ко мне, если что, буду рада.
Помолчала, улыбка из вежливой вдруг внезапно стала теплой, убрала руку от лица и доверительно склонилась к склонившемуся к ней Гилкрайсту. Прядка уже подсохших темно-каштановых волос тут же упала ему на нос, мазнула по щеке, быстренько схватила волосы обеими руками, пытаясь уговорить их хоть минуту побыть в относительном порядке!
- Извините. Ну конечно! Если вы будете счастливы со мной, конечно, я побуду с вами.
Снова плюхнулась попкой на стул, покачнулась на нем, затем принялась методично раскачиваться, пытаясь то ли доломать мебель в комнатах Марта, то ли поближе познакомиться с нею.
- А я не жената. Не замужем, то есть.
Игра понравилась, на собеседника теперь смотрела сияющими глазами и с откровенной симпатией.
- И не планировала пока… Я не собираюсь вам врать, ну что вы.
Немного растерялась, в поисках помощи и ответа обернулась на как раз принесшего чай Марта, перехватила его вопрос и кивнула, радуясь, что как раз вспомнила имя своего Наставника!
- Свен Такер. То есть, мистер Такер, я думаю.
С сомнением постучала указательным пальчиком себя по губам, обвела по контуру, закусила костяшку изящного пальчика.
- По крайней мере, именно так он мне представился.