- Эй, Теру, ты спишь? – нащупав рядом с собой тёмно-рыжий комок шерсти, спросил Ал. Тот в ответ довольно заурчал и перевернулся на другой бок, свернувшись в клубок, - скоро пойдём уже, – добавил мужчина, смотря куда-то в небо.
Осень – время прекрасное, но, к сожалению, температура понижается каждый день. Пока что бабье лето, тепло и солнце, но чувствуется наступающий холод. Дни короче, ночи длиннее. В общем, всё как всегда. Хоть бы что изменилось: те же пингвины пришли. А что? Они тёплые и милые. Такие ходят, что-то кричат и пожирают рыбку. Счастливая жизнь у них, наверное. - Боже, пингвины, – стоило только о них подумать, как перед глазами мужчины появились эти чёрно-белые существа, в панике требующие еду, - Хера глюки, – Моретти закрыл глаза в попытке сбежать от этих чудовищ, что у него, кстати, получилось сразу.
Расположившись на тёплом пледе с котом, что они делали довольно часто практически всё время, что обитали в Бездне, они слушали звуки природы, устав от шума в здании дурдома. Желтые листья спокойно себе падают под нежным пинком ветра, птицы что-то там обсуждают, наверное, последние новости. А кот нагло спит. Хоть бы промяукал чего.
- Уснём сейчас здесь и сдохнем ночью. От холода или убьют – конец одинаковый. Не спи, дурак, Теру хоть пожалей.
Вспомнилось детство. Такое прекрасное время, все тебя любят, ты – центр Вселенной, никому ничего не обязан. Сейчас же… Да, в принципе, ничего не изменилось, только возможностей больше и мозг извращённее. Ну и подстрелить каждый первый-второй желает, а скука на голову давит. И ещё может что хорошего или не очень прибавилось. Размышление прервал упавший на лицо лист, - Что, уже в могилу меня тащишь? Не дождёшься, – необъятная самоуверенность вместе с ветром послала бедное дитя дерева куда-то в сторону, пожелав ему счастливого полёта. Потеряв нить мысли, Ал недовольно вздохнул и лениво положил руки за голову, скрестив их в замок. Спать так спать, как скажите.

Шум листвы как-то изменился, и теперь это было нечто похожее на шаги. Пташка заплутала али очередная галлюцинация? Всё может быть особенно с таким психическим недругом, вечно мешающим в полной мере трезво оценить ситуацию или просто подумать о насущном. Кот не подал виду и даже не пошевелился, ему вовсе наплевать на больного на голову хозяина с его тараканами – у самого достаточно.
- Глюки ещё и думать умеют? Прекрааасно, – с удивлением отметил про себя мужчина, услышав нечаянно брошенную мысль чего-то или кого-то рядом стоящего. Нечто пялилось так, что стало не по себе.  Открыв глаза, Ал увидел человека. Девушку. Вдвойне прекрасно. Раньше полностью сшитая сознанием галлюцинация превращалась либо в животных, либо в Себастьяна, а теперь вот до чего докатились. Потом и вовсе материализуется? До этого доходить ни в коем случае нельзя, иначе приветливый дом для душевнобольных гостеприимно раскроет свои двери и вцепится своими острыми когтями, увлекая за собой в пропасть безумия. Впрочем, это место, Бездна, практически не отличается от того. Разве что смирительные рубашки не используют, но трупы частенько валяются посреди коридоров, ровно выстроившись в ряд.
- Сначала пингвины, теперь ты, – обратился он к девушке, уже не смотря на неё, - Задолбали, – это не было ни упрёком, ни чем-то другим, отдающим негативным отношением. Просто мысли вслух. - Галлюцинация, спасибо, я понял, что мой разум постепенно захватывают черти, так что теперь можешь идти, – кот заострил уши, но тут же зарылся носом в свой хвост, как бы подавая знак, что хозяин – идиот, и ему пора лечиться. Сам Алберто зевнул в кулак и снова потеребил шёрстку своего рыжего чудовища, прикрыв глаза. Скоро стемнеет, надо поднимать тела и медленно переть в сторону своей комнаты.

Его поразила наглость девушки. Как у неё хватило смелости трогать его любимого, единственного и самого лучшего кота? А этот совсем совесть потерял: урчит довольно, пока девушка лапает его. Значит, еда коту не нужна, кров над головой тоже. Ну и пусть катится куда подальше. Недовольство и ревность заставили мужчину приподняться, поставив руки за спиной для опоры. И смотреть как это рыжее недоразумение ластится со всей добротой.
- Как зовут его?  - мы ещё и разговариваем, прелестно. - Теру, – не глядя на заплутавшую пташку бросил Ал. Возрастало желание отрезать руку тому, кто так нагло трогает его личный объект тепла и ласки, ведь собственник – это страшно. Но ничего не поделаешь, сейчас лень делать лишние движения, пачкаться в крови и вообще рубить свою галлюцинацию как-то странно – не убьёшь ведь, а люди за сумасшедшего посчитают. Хотя и ревность была тут только для галочки – пушистое чудовище само кому хочешь руку по голову отгрызёт и не подавится.
- Рико, – снова подала голос девушка, что вызвало у Ала удивление, пусть и скрытое. Пару раз тыкнув в её плечо пальцем, удостоверившись, что она живая, а не каприз разума, мужчина чуть улыбнулся и спросил: - Так ты настоящая? – вопрос глупый, дурака валяет; 25 лет, а детство в одном месте всё сидит себе, пора бы уже повзрослеть. Разумеется, настоящая, отличить мир реальный от мира иллюзий хоть и сложно, но вполне возможно. В некоторых случаях даже легко.
Ал не торопился называть своё имя – ни к чему это. Так хотя бы на немного можно отодвинуть час встречи с её наставником, если он такой же собственник, а она проболтается о внезапном знакомстве, если оно повернёт не в ту сторону. На вид ей не больше двадцати лет и одета явно не по погоде. Совсем ребёнок. - Садись, а то ноги устанут, – кивнув на плед, предложил Моретти, - да и этот может на руки залезть, – и то верно, рыжее чудовище любит восседать на человеческих телах, пока они тёплые.

Наблюдать за людьми – некрасиво. В наглую пялиться во все глаза – малость некультурно. Но к чёрту культуру, когда кто-то без зазрения совести трогает чужие вещи. В голове Ала мысли метались от «чёрт, возьми её и сожги, ибо мне лень» до «какого лысого она позволяет себе?». И ничего более не заботило мужчину. А потом и жалкое предательство кота подлило масло в огонь, и Моретти совсем было отчаялся. Надо было сразу послать её в тёплые страны, но сейчас это как минимум поздно.
На вопрос девушки не хотелось отвечать от слова совсем. Имена не играют особую роль в нашей жизни, да и присвоить себе ещё одно не такая большая проблема. Стоит только захотеть и с твоих уст вылетит новое обозначение тебя из набора букв. Немного помедлив, он всё же ответил: - Ал, – коротко и ясно, незачем полное имя, фамилия ей и не нужна. Конечно, можно было бы и каким-нибудь Джейсоном или Даниэлем обозваться, но как-то поздно сработала голова.
Теру, рыжий, наглый, самовлюблённый и ленивый паразит, уже устроился на ногах Рико. Впрочем, Алу уже стало всё равно, месть в виде кошачьей голодовки на день животному обеспечена. Не то, чтобы мужчина желал зла своему питомцу, просто не хотелось делить его с кем-то ещё. Это как кусок тела отрывают: сначала скальпель врезается в кожу, а из тонкого пореза уже просачивается кровь, потом резким движением с помощью крюка выдирают здоровый кусок человеческого мяса, и дыра такая глубокая, что видно кость. И боль, адская боль, пронизывающая всё тело. Интересно, жертвы Ноа умирают до или после его трапезы? Надо бы спросить. И о том, что вкуснее – человечина или животина. Может, и Моретти перейдёт на сторону каннибалов, хоть и считает эту... болезнь (?) глупостью.
Тем временем Ал изучал девушку, наблюдая за её движениями и мелкими эмоциями. - И давно ты здесь? – вряд ли это интерес, обычная необходимость поддержать разговор. К тому же рыжее чудовище не собиралось слезать с её ног, судя по его довольному виду. Да и сама Рико не представляла опасности – и в мыслях её чисто. Впрочем, это ещё ничего не значит.