Ответ девушки вызвал легкую улыбку на лице девушки. У самой есть зажигалка, а сигарет нет.
- Да, да. Я знаю, что минздрав предупреждает... Ну а что поделать, если основным местом жительства все время становится психушка? Улыбнувшись еще шире он опустил голову, что бы посмотреть на лицо девушки.
- Я Динго! И кажется.. ..я потерялась. Ты же мне поможешь? Услышал Крас и эта фраза заставила его улыбаться на все тридцать два зуба.
- Динго? Насколько я знаю, динго это дикие собаки, которые живут в пустыне... И ты не очень похожа на представителя дикой фауны. Ну ладно, Крас Фрестом к вашим услугам. Для друзей Фарт -, пожав руку девушки, парень осмотрелся вокруг, как бы намекая, что в таком здании очень просто потеряться, - знаешь, я как бы не местный и сам толком не знаю - что, где и как... Развернувшись спиной к девушке, Крас сделал не сколько шагов к лестнице и вновь развернулся к девушке. Как ни странно, но она выглядела нормальнее чем те, с кем уже встречался парень.  Тот факт, что у девушки не оказалось сигарет совсем не расстроил его. Точнее, он забыл о сигарете, так как голод чувствовался сильнее и желание найти столовую все таки было сильнее.
- Я как раз сам собирался искать столовую, так что предлагаю вместе поискать... Крас поверить не мог, что сам предложил это, ведь он привык все делать сам. Но видимо это место серьезно изменит его и отношение к другим людям. Хотя таких людей как он трудно выносить.

Сделав еще несколько шагов, Крас почувствовал что что-то потянуло его за майку. Повернувшись, он увидел, что это была Динго. Хоть и он мог сейчас дернуть майку, что бы она отпустила его, но по неизвестной ему самому причине, парень не стал этого делать. Он только слегка улыбнулся и почесав затылок, начал осматривать помещение. Закинув толстовку на шею, парень почувствовал, что она еще влажная, но снимать не собирался, так как холодное  чувство охватило его шею и это было как раз очень приятно.Особенно, после того как он случайно снова потревожил то место на шее.
- Повезло? Хах, ну да... Повезло... Крас всегда относился к удаче, как к силе с помощью которой он все еще оставался жив. И главной причиной этого везения он всегда считал свой медальон. Конечно, многие будут говорить, что везение тут не причем и это просто судьба, что он все еще жив, но таких людей Крас всегда игнорировал или просто посылал куда подальше. Осмотревшись, он решил найти столовую методом тыка и направился к самой дальней двери.
— Знаешь, я сам только сегодня проснулся, но более-менее уже имею представление о предназначении этого комплекса. Вообщем это как бы психушка, но и одновременно колледж. И тут собирают "сумасшедших" подростков, что бы воспитывать из них какое-то "идеальное оружие"... И, возможно это будет звучать забавно, но тут всем по добавляли супер способности. Забавно, не так ли? Подойдя к двери, Крас не очень спешил открывать дверь и повернувшись к Динго, решил у нее спросить:
- А за что тебя могли за проторить сюда? Ты выглядишь весьма... Нормально, как для сумасшедшей? "Все таки интересно, что могла сделать такая милая девушка, что бы ее могли заснуть в дурдом. Хотя... В тихом омуте черти водятся. Мало ли? Может она и выглядит милой, а на самом деле убила несколько людей? " Красу было интересно получить ответ на этот вопрос. Ведь девушка реально не была похожа на человека с каким-то психическим расстройством.

Реакция на вопрос Краса была немного... Необычная. " Да... Ее точно не зря сюда отправили... Да еще и оружие дали. ФАК. Почему мне не дали хотя бы арбалет? " Парень почти не удивился, что девушка так отреагировала и он решил, что она видимо, никогда не была в таких "учреждениях". Он только вновь улыбнулся, не смотря на угрозу со стороны девушки, которая еще недавно так невинно улыбалась. На его лице не было даже намека на переживание или страх. Крас уже и забыл, что такое страх. Единственное, что могло напугать парня, так это явление его мертвых родителей... Или же снова быть запертым в одной из "мягких" комнат, где чувство замкнутого пространства может кого угодно заставить сойти с ума.
- Хах... знаешь какую мне дали силу? - , Крас вытянул руку в сторону Динго и сложил руку в "пистолет", - я могу с помощью мысли взорвать все что угодно... И скорее всего твою голову тоже. На лице парня появилась сумасшедшая улыбка. Несколько минут назад он даже и не думал о том, что ему придется угрожать девушке. Но сейчас он может выпустить на свободу того психа, который сидит в глубине души и ждет, когда выпадет такой случай выйти наружу.
- А ведь я не шучу... Мне не составит большого труда вынести твой мозг взрывом... В голове он уже начал представлять момент, когда голова девушки разлетится на маленькие кусочки, но вдруг Крас медленно опустил руку и его взгляд стал пустым, будто вместо глаз вставили стекляшки.
" Что я несу? Что я здесь делаю? И в конце концов... Кто я? " Вопросы, которые заполнили его голову, заставили парня забыть обо всем и стоять неподвижно несколько минут. " Я... Я Крас Фрестом... Нет... Я сумасшедший, который умер в психушке... Или же я все еще жив? " Закрыв лицо одной рукой, он посмотрел сквозь пальцы на девушку, которая явно собиралась нападать.

Отредактировано Crass (2012-09-23 01:47:44)

Какого же было ощущение парня, когда в нескольких сантиметрах от его шеи блеснуло оружие девушки, которое было готово почувствовать теплую, свежую и багровую кровь... Крас, конечно, не ожидал, что Динго отступит, да еще и будет на него так пристально смотреть. Чувство приближения смерти уже давно было затуплено парнем и иногда он даже не подозревал, как близко смерть уже стояла с косой. Он опустил руку и уже более оживленными, зелеными, глазами посмотрел в глаза девушки. Крас любил смотреть в глаза людей... Чувство, будто ты вот-вот залезешь в душу к человеку и сделаешь там беспорядок, всегда вызывало садистскую улыбку на его лице. Что собственно он и сделал. Но все же, парень решил, что не будет издеваться над девушкой и через несколько секунд резко отвел свой взгляд в сторону входной двери.
- Что ж... Это было забавно, и даже весело, но мы кажется собирались найти столовую... Как ни в чем не бывало, парень   уже спокойным голосом обращался к девушке. За весь момент опасности он даже не подумал о том, что скоро может даже и не дышать.
- Слушай... Я знаю, что когда первый раз попадаешь в психушку, то бывают такие приступы агрессии... Уж поверь, я знаю. Но когда у тебя уже нет дома и родных, то у тебя не остается другого выбора, как смирится... Возможно есть и другой вариант, но я остановился на этом, так что -, он с трудом выдавил из себя самую нежную улыбку, и продолжил, - Так что, голод уже сам по себе отступил или мы все же будем искать место, где можно найти хоть что-то съедобное? Крас развернулся и открыв двери, направился дальше.

------> Столовая

Отредактировано Crass (2012-09-23 17:03:40)

Ангар ---> Главный холл ---> Комната №7: Сольвейг Юханссон | Кана Клайв
Примерно 23:00 – 5:30.

Итак, узнав об отмене поездки в город, некогда бывшей для Сольвейг стимулом дотащить своё бренное тело до ангара и не сдохнуть по дороге, датчанка решила послать к чертям собачьим весь этот несправедливый мир и пойти банально поспать. Войдя в здание центра и после долгих плутаний наконец-то найдя свою комнату (точь-в-точь похожую на все те, что были в том корпусе), Юханссон, не раздеваясь, тут же бухнулась в кровать и уснула. Это ночью ей впервые за несколько месяцев снился не кошмар, а обычный, ничем не примечательный сон, тающий поутру подобно туману, исчезающему с первыми лучами солнца. Какие-то мишки, зайчики, дым-дым-дым и чей-то смазанный силуэт за этой плотной серой завесой. Воспоминание или образ, доселе неизвестный? К сожалению, ответить на этот вопрос спящая датчанка не могла, ибо, как известно, во сне соображать так же «легко», как взбираться на Эверест в одних лишь только трусах, наивно надеясь на мистическое «авось». Да, сравнение ещё то, но что поделать, максимальная образность требует частичной бредовости. - И с этим ничего не поделаешь, - именно такой была первая мысль Соль, открывшей глаза и уже во второй раз обнаружившей вместо столь привычной изоляционной камеры своё новое «жилище». Не сказать, конечно, что данный факт девушку обрадовал, но не испытывала она и огорчения – лишь лёгкое разочарование. А ведь так хорошо было бы прожить весь тот день и на утро узнать, что это лишь ничего не значащее сновидение… Увы, судьба порой бывает слишком жестоко - к такому выводу вновь пришла Лакри, наконец-таки вставшая с помятой постели и кое-как дошедшая на подгибающихся ногах до умывальника. Ухватившись за край раковины, рыжая умылась ржавой водой, еле-еле тёкшей из крана, и,  наощупь поправив растрепавшуюся за ночь причёску (точнее, то, что от неё осталось), вышла из комнаты.

Комната №7: Сольвейг Юханссон | Кана Клайв --->
Реальное время.

Сказать, что Сольвейг хотелось есть – значит, не сказать ничего. Её не просто мучил голод, не-е-е-ет, он буквально снедал её изнутри, разрывал желудок на части (в переносном смысле, конечно) и периодически заставлял делать датчанку что-то вроде слабенького «беее». В общем, ощущение были не из приятных, и посему девушка упорно искала способы от них избавиться. «А как же столовая?» - спросит сторонний наблюдатель и получит по щам, ибо на глупые вопросы, да ещё и в таком отвратительном настроении, Соловей реагирует так и никак иначе. Нет, конечно, она могла бы пойти в столовую и попытаться впихнуть в себя ту бурду, что там подают, но такая версия была по нескольким причина невозможной просто физически. Во-первых, навряд ли здешние повара станут так рано «накрывать на стол» только потому, что какой-то девчонке захотелось поесть. В лучшем случае, её пошлют нахуй. В худшем – огреют чем-нибудь по башке и выкинуть в коридор помирать. Во-вторых, из-за огромного количества информации, полученного вчера, из светлой головушки русской напрочь вылетела схема прохода к пункту назначения, именуемому столовой. Поиски тоже отменялись – пока девушка найдёт нужный коридор, пока дойдёт до нужного места… На это уйдёт в лучшему случае пол часа, а такую поблажку рыжая себе позволить не могла. – Эх, порой я жалею, что доктора поставили мне диагноз «истерия», а не «каннибализм». Чёртовая брезгливость! Так бы поймала кого-нибудь, оглушила, освежевала по-быстрому и сожрала безо всяких раздумий.  Правда, этот кто-то может и сам меня освежевать, но не в том суть… - будь Юханссон в Санкт-Петербурге, идущие навстречу прохожие при виде перекошенной физиономии девушки наверняка бы шарахались от неё, как от чумной. Жаль, здесь такая «милая» мордашка не только не пугала, но даже не производила должного впечатления. То ли жители Бездны были такими морально устойчивыми, то ли рыжая недостаточно старалась. – Вот же твердолобые! Ну, неужели так сложно хотя бы для приличия изобразить интерес! А они идут себе и идут, лишь изредка бросая бездумные взгляды… Право, для такой публики и улыбаться скучно, не то что мучиться, - чеканя свой шаг, всё такая же голодная и злая Соль топала по коридорам, надеясь выйти хоть куда-нибудь. Делая поворот за поворотом, девушка обещала себе в следующий раз раздобыть ручку/краску/мел/карандаш/фломастер или что-нибудь ещё красяще – пишущее и путь свой помечать стрелочками с надписями вроде «Столовая», «Душевые», «Какая-то неведомая хуйня». Жаль, до этого не додумались создатели оного заведения – это намного упростило бы жизнь таким, как она. Нет, не топографическим кретинам, но  новичкам, что, в принципе, является одним и тем же. - Dans la vie, il n'y a pas de justice (фр. - нет в жизни справедливости), - проворчала Соловей, выйдя в смутно знакомое ей помещение, напоминавшее… холл. Холл, напоминающий холл. Ха-ха-ха, какая прелесть. – Блять, - коротко и, что главное, по делу ругнулась Лакри, осмотревшись вокруг. Ладно, предположим, в жилых помещениях она ещё могла наткнуться хоть на кого-то, кто мог бы ей подсказать/помочь/накормить/отрезать от себя кусочек, но какому идиоту придёт в голову шляться по холлу в такой час? Правильно, ей, Сольвейг Юханнсон, тугодумке по жизни и идиотке по призванию. - Dette er enden (дат. – это конце), - прошептала рыжая, чувствуя, как горлу подкатывает новый (или очередной?) рвотный позыв.

Отредактировано Solveig (2012-09-30 10:02:10)

Как и ожидалось, планы нажраться и сдохнуть от переедания прямо за столом накрылись медным тазом по некоторым причинам, одной из которых было отсутствие стола,  жратвы и, собственно, желания отправиться на тот свет. И всё бы ничего, если б оные нюансы не грозили вскоре вылиться в нечто более серьёзное, грозящее Сольвейг если не кончиной, то адскими болями в животе, коими она страдала и сейчас. Однако если не считать этого, то девушка чувствовала себя очень даже неплохо… Нереалистично звучит, да? Но это было правдой, ибо что по сравнению с состояние духовным состояние физическое? Лишь пыль, мусор у ног, не стоящий внимания. Жаль, рыжей было некому об этом сказать – ведь другие могли повестись на сию пафосную чушь, но только не она. – Ох, палец что ли пососать? Однако ж, я ведь не медведь, да и спячка вроде как не скоро… Ой, брееееед! Радость шизофреника, кошмар обывателя! - чуть ли не прокричала Юханссон (ну кого стесняться в абсолютно пустом холле?) и, хлопнув в ладоши, издала нечто нечленораздельное, отдалённо напоминающее гибрид уханья совы и смачного рявка. Неее, вы не подумайте, Лакри не сошла с ума на почве голодания, - да и какое тут голодание, если учеными доказано, что человек способен продержаться без еды несколько месяцев! – но дома и, как ни странно, в изоляторе датчанка привыкла наедаться до отвала. И нарушение распорядка каким-то непонятным образом действовало на её психику, вызывая подобную реакцию, обычно проявляющуюся в нестандартном поведении и тяге к совершенно бессмысленным поступкам. Таким, как этот. И не только этот – существовали-то и другие, чья абсурдность была во много раз больше. Разве что здесь на неё никто не обращал внимания, как делали это там. Да, там.
– Ох, я ведь… Да-да-да, здесь, и нигде больше. А вот и стоечка, об которую я чуть не разбила свою черепную коробку. Ндам-с, было бы крайне и крайне прискорбно окончить свой жизненный путь таким образом, - честно говоря, события вчерашнего дня сегодня казались русской какими-то размытыми, невнятными, нереальными. Словно бы Лакри долго-долго спала и только сейчас очнулась от своей «сладкой дрёмы», больше напоминавшей грёбанный американский блокбастер с элементами триллера и, пожалуй, ужасов.  Вот только жаль, что всем трём жанрам девушка предпочитала комедии и… мультфильмы. Винни - Пух там, Русалочка, и прочие, и прочие. Почему? Хм, возможно, потому, что подавляющее большинство мультиков кончалось хорошо, чего не скажешь о настоящей жизни. Да, реальность, она такая – жестокая, беспощадная и напрочь выносящая мозг. – Интересно, а что же вчера всё-таки произошло? Да, сверхспособности, всякие там штучки-дрючки – это есть хорошо, но, блять, КАК?! «Ушла в отпуск.  Вернусь не скоро. Твоя любимая крыша…» - так, что ли? Ладно, предположим, мне очень повезло, и, падая, я умудрилась перевалиться через ресепшн и безболезненно приземлиться на пол, однако я человек, а не ёбанный ниндзя, и потому на такие фокусы просто физически не способна. Так какого ж…. – придерживая кончиками пальцев постоянно спадающую джинсовую куртку, не сходящуюся в области груди, и, как бы то ни было прискорбно, в области талии, которая у Соль отсутствовала в принципе, Сольвейг подошла к ресепшну и не без опаски ткнула в него пальцем.
Вроде ничего, не проходит. Вот только для Юханссон этого оказалось мало, и она просто для успокоения нервов отколошматила стол ногами, представив на его места обычный манекен. В коленную чашечку, по сухожилиям, а теперь со всего размаху в пах… В процессе избиения воображаемого противника рыжая уже в который раз уронила джинсовку – та, в свою очередь, грохнулась на пол (ожидаемо, не правда ли?), и из её кармана выпал складной нож. Ничего особенного, обычная побрякушка, которой и поцарапать-то сложно, не то что зарезать. Впрочем, сей факт не помешал Соль вчера вечером потренироваться с ним на покрышках. Ну как, потренироваться – с колюще-режущим оружием Соловей никогда не работала, а потому на первых порах решила пока что научиться хотя бы вытаскивать лезвие, при этом ничего себе не отпилив. И это, слава Одину, у неё получилось. Наверное. - Протест - объективен, успех наш - возможен, и каждый, кто травит нас - будет низложен. И те, кто всегда отдают здесь приказы, безумны не меньше - заметил я сразу, - раздалось с другого конца холла довольно громкое пение – так называемая композиция пелась на русском языке с еле заметным акцентов, вполне типичным для иностранцев. Дождавшись, пока незнакомец/незнакомка допоёт, рыжая подняла с пола крутку, подобрала нож и медленно-медленно обернулась. - Утра, не спящая. Что выгнало из кровати? – произнёс высокий, тощий, испещренный шрамами парень в шикарном костюме, как-то не очень вписывающемся в облик юноши. Словно на пропойцу и забулдыгу напялили шмотки от Армани, да отправили гулять по канализации. – Хм, всё время щуриться. Следовательно, плохое зрение, но не думаю, что минус слишком глубокий, - прикинула датчанка и, почесав макушку, сделала шаг вперёд. – То же, что и вас, милостивый сэр. Иль, может, вы изволите сказать своё мне имя? – витиевато ответила  датчанка, довольно осклабившись. Утро начиналось более чем интересно…

Отредактировано Solveig (2012-10-07 10:41:31)

Придвинувшись поближе к ресепшну, ища у него если не защиты, то хотя бы опоры, Сольвейг убрала руки за спину, - всё-таки как-то не очень хотелось, чтобы паренёк увидел зажатый в её руке нож, - и вновь прошлась по незнакомцу взглядом. Конечно, в этом не было никакой надобности, но Соль предпочитала знать, что представляет из себя её собеседник хотя бы внешне. Про внутренности говорить уж не приходится – они у всех одинаковые, кто бы там что ни говорил. Впрочем, здесь и на поверхности было не на что смотреть. Нет, конечно, юноша отличался от всех виденных ею представителей мужского пола хотя бы непривычной худобой, невероятным количеством родинок на одном только лице и сине-зелёным цветом волос, впрочем, ему идущим, однако боле ничего примечательного в нём не было. На улицах Питера она и не таких дрыщей видела. – Так, с внешностью разобрались, теперь осталось узнать, склонен ли оный субъект к тихой-мирной беседе либо к «почешу-ка свой кулак о твой лоб покатый». Впрочем, здесь бояться особо нечего. Пусть я и не супермен, а он – не ботаник с соседнего класса, но как-нибудь уж с ним управлюсь. Наверное, - кончиками пальцев коснувшись лезвия ножа и чуть на него надавив (не слишком слабо, но и не до такой степени, чтобы прорвать кожный покров), Юханссон еле заметно покачала головой – надеяться на еле заточенный ножик было слишком опрометчиво. Как и на кулаки, от которых, как выяснилось, здесь толку мало. - Мик Хейг, а как ваше имя, сударыня? – представился парень, и, не дав девушке даже пикнуть, тут же задал ответный вопрос, не ответить на который было бы как минимум не вежливо. А нарушать банальнейшие нормы поведения безо всякой на то причины Сольвейг ой как не любила. – Хм, стоит ли называться ему своим именем? В конце концов, прокатила же с тем чмырём какая-то несчастная «Анна», так почему бы и… Нет, всё-таки не стоит. Этот-то мне ничего не сделал, так к чему ему лгать? «Ибо ложь есть грех, дитя моё, даже во благо…», - закусив нижнюю губу, Юханссон нахмурилась и после нескольких секунд раздумий сказала: - Я - Сольвейг. Имя не особо длинное и легко запоминаемое, так что, надеюсь, мы обойдёмся безо всяких коверканий. Ну а если уж возникнут проблемы с произношением, можешь называть меня Соль. Такое вот милое сокращение, преисполненное глубокого смысла. Ещё бы его найти… - не отводя взгляда, ответила рыжая и медленно-медленно повернулась вокруг себя. Зачем, спросите, она это сделала? А затем, что так называемый Мик попытался её обойти. Возможно, намерения у него были самые мирные, но стоять к нему спиной она не собиралась. И на этот раз уже не из-за долбанного этикета. - Вы из России, или просто язык изучали? – вопросил Хейг и, ухмыльнувшись, пошёл в обратную сторону, заставив девушку вновь повернуться. – Сложно сказать. В какой-то мере, я и вправду из России, однако русской не являюсь. По крайней мере, одна моя половина постоянно твердит мне об этом. А вторую безбожно тянет к медведям, балалайкам и палёной водке, - мрачно произнесла Сольвейг, переминаясь с ноги на ногу. Честно говоря, все эти стереотипы про русских, так активно используемые европейцами (теми же американцами в их фильмах) ужас как бесили Юханссон, однако сама по этому поводу отпустить какую-нибудь несуразность она была не прочь. Вот только в этот раз её фраза носила скорее саркастический характер, нежели шутливый. В конце концов, тут уж не до шуток.
- Вы меня, сударыня, извините, если не пойму что или скажу криво. Я немец, посему и язык учил самостоятельно, - Ага, немец, значит. Хм, с одной стороны, вроде бы из одной языковой группы. А с другой… А с другой я должна беспрестанно обзывать его фрицем и мысленно проклинать. Но, думаю, это будет слишком жестоко с моей стороны, так что я пока буду держаться нейтрального положения, - подумала Лакри и, усевшись на ресепшн (с её-то ростом для совершения этого действия не нужно было прикладывать больших усилий), широко зевнула. Да, зевнула, и пропустила тот момент, когда Мик подошёл к стоявшему в холе столу и принялся что-то на неё вырезать, при этом напевая весьма угнетающую песенку. Песенка показалась датчанке смутно знакомой…  - Здесь твой ад! Ты знаешь - нет дороги назад. Пей свой яд! Пей, прокуратор Понтий Пилат, - допела за Хейг Соловей и фыркнула: - Ария, кажется? Не очень люблю эту группу, но некоторые песни у них и впрямь за душу хватают. Как эта, к примеру. Кстати, за что ты сюда попал? Да, знаю, вопрос не в тему, но и я ведь не из праздного любопытства спрашиваю, - сказав это, Сольвейг вздохнула и потянулась к своей голове. Казалось бы, сказанное и сделанное ею никак не связаны, но во всём этом чувствовалась определённая логика и некий смысл, скрытый за завесой тайны… А если проще, то девушке захотелось расплести изрядно подрастрепавшуюся косичку и сделать из волос что-нибудь более практичное. Гульку, например. Огромную гульку. На пол головы. - И всё же, что разбудило в такую рань? Меня лично очередной кошмар. Не очень-то хочется после него спать, - и после некоторого перерыва за ним последовавшее, - Ты давно в Бездне? Я не помню тебя. Новенькая, получается? – занятая своей шевелюрой, девушка поначалу не совсем поняла, что от неё хочет собеседник – не то чтобы пропустила мимо ушей, но как-то у неё в мозгу слова просто не закрепились. Однако отдельные кусочки выудить из памяти всё же удалось. Например, «разбудило», «рань», «новенькая» и ещё кое-что по мелочам. – Да ничего особенного. Просто больше не хотелось спать. И это притом, что легла около полуночи. Всё-таки люди – неимоверно странные существа. А я – вдвойне, ибо являюсь не только человеком, но и неведомой хуйнёй, которая может проходить сквозь стойки и зависать в воздухе. Конечно, в каком-то смысле это полезно… В хозяйстве, например, - Юханссон выудила резинку из копны волос, при этом ойкая и шипя, - И, да, как ты успел подметить, я – новичок. Возможно, с наставником, возможно, без него, но второй вариант, конечно, был бы желательнее. А то попадётся какой-нибудь хмырь болотный, а мне потом таскать за него покрышки всякие, - русская недовольно цыкнула – вчерашняя встреча с Тессой и её «учителем» оставила после себя не только джинсовку с ножом, но и вагончик отрицательных эмоций. И кто явился источником этих эмоция? Правильно, некая небритая рожа, возомнившая себя королевской задницей. – Ну вот, стоило только вспомнить эту пакость, как волосы запутались, - мысленно пробурчала Сольвейг, пытавшаяся выудить свои пальцы из волос, прошедших за один только день огонь, воду и жесткие матрасы здешних кроватей. Вид у них после этого был, мягко говоря, не очень презентабельный. – Эй, Мик, у тебя случайно не найдётся расчёски или… Але-улю, меня слышат? Тузик, Тузик, приём, вызывает Бобик. Есть связь? – вид несущего всякий бред про нормальность и прочую лабуду  парня заставлял задуматься, а стоит ли вообще пробовать до него достучаться. А то вдруг откусит что-нибудь за нарушение личного пространство, и крики в неустановленное для оного время. От таких всякое ожидать можно.

- Ну вот, ещё один чудик. И почему мне кажется, что, по сравнению с этими людьми, я со своей истерией просто блядский ангелочек, которого по ошибке запихнули в бассейн с крокодилами? – подумала Сольвейг, устремив взгляд в потолок. На Мика она предпочитала не смотреть – его бормотания, смутно напоминавшие ей  записи «исповедей» людей, лежавших в психиатрических больницах, вызывали какое-то неприятное ощущение в области грудной клетки. Как-то рыжая включила одну из таких записей, - видите ли, делать ей было нечего. Да, время она убила, но за это расплатилась ночами, наполненными кошмарами, и постоянными мигренями. Да-с, впечатлительная оказалась девочка. - Расчёска?... – отрешённо вопросил Хейг после нескольких мгновений усердного самокопания. Конечно, девушка предпочла бы переспрашиванию конкретный ответ, но пока приходилось довольствоваться этим. – Да, расчёска. Знаешь, такая, зубчатая, иногда ещё и с ручкой… Ей очень удобно по голове бить. Не себя, конечно, кого-нибудь другого – в конце концов, она ведь выглядит так невинно, что человек просто не обращает на неё внимание. А тут – бах! – и по башке, со всего размаха, да железными зубьями вниз! Удовольствие непередаваемое! Правда, потом они начинают уворачиваться и бить в отместку, но это сущие мелочи, не правда ли? – окончив свою речь, Юханссон ослепительно улыбнулась, но уже через миг её улыбка словно бы погасла. А погасла она потому, что датчанка поняла, что именно сейчас сказала. Да, она замечала в себе склонность к вандализму (и чрезмерной болтовне), но все её рассуждения по этому поводу в большинстве своём были устными, раз за разом слышимыми лишь только ею самой. А тут такой… словесный понос. Не это ли первые признаки сумасшествия? – Нет, это первые признаки голода. Голодная я всегда несу полную чушь, ибо мой голодающий мозг просто не способен выдавать разумные вещи. Только фигня, только хадкор, - Увы, есть только нож, ножницы и какая-то ерунда. Расчёска только в комнате есть, - заключил тем временем покопавшийся в своей, казалось бы, бездонной сумке паренёк. Ни один из предложенных им вариантов (в том числе и комната) русскую не прельстил, а потому она поспешила его об этом оповестить. – Что ж, до комнаты твоей я едва ли доползу, так что придётся обойтись так. Разве что ножницы… Но нет, духу не хватит, - фыркнула Соловей, выпутывая пальцы из волос и начиная вновь плести косицу, - Пожалуй, волосы - это то единственное, что есть во мне хорошего. Ну, разве что ещё моя феноменальная способность бредоносить, однако её мало кто ценит, - поёрзав на стойке ресепшна (и как несчастная мебель ещё в щепу не превратилась?), рыжая тяжко вздохнула и, в конце концов, слезла со «столика» - не дай Бог, сломается, а её потом ущерб возмещать заставят. Если, конечно, узнают, ибо «не пойман – не вор». Впрочем, в данном случае будет уместнее сказать «не сломал – пошло всё нахрен». - Да, если память мне верна… То это Ария. Я, честно, не слишком хорошо исполнителей помню. Да и у песен, зачастую, лишь куплет какой или припев… А какая тебе нравится музыка? – такой мирный, благообразный разговор был бы более типичен для какого-нибудь собрания анонимных эстетов в милом кафе с лозой на подоконнике, но никак не для разговора двух психопатов в холле центра подготовки наёмников, наверняка перевидавшего немало драк. И немало крови. – Словно я  никуда и не уезжала из дома…. Правда, там меня скорее спросили бы о том, который час, однако немного неожиданно встретить здесь культурного и воспитанного человека… Странно это как-то. Словно сплю и никак не могу проснуться, - Хех, любая. Лишь бы только это была настоящая музыка, а не насилующая мои бедные ушки какофония, больше напоминающая смесь криков спаривающихся гиен и бешенного долбёжа по крышкам мусорных баков. Знаю, объяснение не из лучших, но никак иначе я это говно говнистое описать не могу, - с остервенение дернув за ни в чём неповинную косичку и закрепив её при помощи резинки, Соль недовольно поморщилась и уселась прямо на пол, при этом привычно скрестив ноги. Наличие в помещении неимоверно удобных диванчиков она старалась игнорировать. - Так, про музыку мы поговорили. Что там дальше было? Ага, преступления. Щикааааарно… - За что попал?... Преступления или психические отклонения? В общем-то, за хулиганство, кражи, убийство… Хотя последнее не я и вообще неосознанно… - говоря об этом, юноша неосознанно дотронулся до уха, что навело девушку на мысль о наличии на оном органе шрама. Или чего-то подобного, напоминавшего Мику о им совершённом. Или не им… - То есть, не ты? А кто же тогда? – не задумываясь, ляпнула девушка и тут же об этом пожалела. Всё-таки, в свете только что узнанного, стоило как-то осторожнее подбирать слова, но, знаете ли, языку-то наплевать на то, что из-за него случится с головой. Она может оторваться, отрубиться, засунуться в чан с кислотой и сделать множество всевозможных вещей, о которых лучше даже не думать. – Да, я тоже убийца, вот только это навряд ли будет весомым аргументом. К тому же, это была месть, а такое на серьёзное преступление не потянет. Жаль, судья, который вёл моё дело, думал совсем иначе, - размышляла девушка, в пол уха слушая Мика. И о чипе, и о Катарине, с которой уже имела честь быть знакомой, девушка знала, а потому на этой информации внимание своё не концентрировала, но стоило только Хейгу спросить её о собственных «правонарушениях», как русская тут же напряглась.  Естественно, этот вопрос рано или поздно должен был прозвучать, и Лакри была к нему вполне готова, но откуда, чёрт возьми, этот гик знал об убийстве? Предположил? Догадался? В любом случае, попал он прямо в точку.  – Ты, случаем, не телепат, нет? Значит, просто догадливый. В общем, да, ты совершенно прав. Убийство, убийство с особой жестокостью, убийство несовершеннолетних, причинение тяжкого физического ущерба должностному лицу – всего три жертвы, и столько статей. Несправедливо. К тому же, у меня на то были причины. Жаль, на них всем было насрать. Убила и убила, какая разница, почему. Подобное равнодушие просто не может не выводить из себя. Я им, между прочим, сказала, а за это на меня навесили ещё одно обвинение в предоставлении лживых показаний. Бред –бред-бред-бред. Я не желала в это верить, - теребя большой палец, произнесла русская. Тон её был вполне-таки спокоен, но отчего-то в уголках глаз блестели злые слёзы. Нет, Сольвейг никогда не была плаксой, но воспоминания о тех днях раз за разом терзали то, что осталось от нервной системы рыжей. – Слушай, ты ведь голоден? Не отнекивайся, я прекрасно это вижу, - попыталась сменить тему рыжая, - Так давай в столовую сходим, что ли. Я-то ведь тоже есть хочу до дрожи в коленках и, боюсь, после дня воздержания могу нечаянно кому-нибудь что-нибудь откусить.

Отредактировано Solveig (2012-10-13 14:55:22)

- Ммм… Это что-то вроде… Как Флёр? Знаешь  там, у них же было что-то вроде…  А есть ли на свете цветы, что не вянут, глаза, что на солнце глядят и не слепнут? И есть ли на свете те дивные страны, где нимбы не гаснут, где краски не блекнут? – пытаясь подобрать что-нибудь похожее, Мик, к неописуемому удивлению Сольвейг, запел ЭТО. Да, да и ещё раз да, хорошие группы достойны популярности не только в России и близлежащих странах, но и за их пределами, однако тот факт, что Хейг знал о существовании Fleur, просто не могло не радовать. И настораживать одновременно, так как что-то во всём этом рыжей категорически не нравилось. Например, то, как звучал голос Мика во время исполнения. Нет, певец из него, конечно, хороший, но слишком уж женственный. – Хотя, пожалуй, такой тембр ему прекрасно подходит. Было бы намного страннее, если у него прорежется неожиданный такой басок, - прошептала Сольвейг, наслаждаясь переливами этого чуть хрипловатого, но всё же завораживающего голоса. Так и хотелось подпеть, но эту песню она спела бы совершенно по другому, а навязывать свою точку зрения сейчас… Даже Юханссон не могла проявить такую бестактность. – Да, нечто подобное… Или вот это:  «Горит Вавилон и дым застилает луну, идут корабли ко дну, исполняя пророчество. Сходят с орбиты сотни небесных светил и у меня впереди сто лет одиночества…». Грустно, но та-а-а-а-ак красиво, - рыжая хмыкнула, - Хорошо, что хоть кто-то о них знает, ибо мои знакомые, к сожалению, такое не слушают… Ну и мудаки они, в общем, - закончив свою немного бессвязную речь, Сольвейг принялась ногтем отколупывать от джинс грязь, чёрт знает откуда на них взявшуюся. Комочки за ночь успели застыть, а потому отколупываться категорически отказывались, что неимоверно бесило в какой-то степени тюкнутую  в плане подобных мелочей девушку. Да она скорее ногти себе сломает (хотя, там и ломать-то нечего), чем позволит этому гадкому пятнышку одержать на ней победу. - Не знаю, объяснит ли это что тебе, но у меня один из диагнозов – множественная личность. И в момент убийства был не я, а хм… Ну, пусть будет просто она. Но, ко всему прочему, это была самозащита, ещё и приступ истерии случился… - попутно оттирая ткань, Лакри вновь посмотрела на парня и удручённо покачала головой. Ей приходилось слышать о раздвоении личности, однако людей с таким психическим заболеванием среди её знакомцев не было, а потому она даже представить не могла, как, наверное, тяжело быть гостем в собственном теле. Не знать кто ты. Или знать, но не осознавать, какое из твоих «я» и есть истинное.
– Она, значит… Что ж, по крайней мере, теперь я не выпаду в осадок, когда ты начнёшь говорить о себе в женском роде. Хоть что-то хорошее, да? – Ничего в этом нет хорошего. Множественная личность вкупе с истерией – мне уже становиться его жаль. Да, жалеть кого-то в этом месте бессмысленно, ибо здесь нет достойных жалости, и всё же такой участи и врагу не пожелаешь. Остаётся надеяться, что его вторая личность будет такой же «адекватной», как и он сам. Ну, более-менее. – Да, кстати, если не секрет, кто из вас…ммм…- Сольвейг «запнулась», пытаясь подобрать слова, которые как можно точнее отразили бы смысл того, что она скажет, - Первоначальнее? То есть,  и ты, и она – все вы настоящие, но всё же… Ох, и зачем я только спросила? – Соловей тяжко вздохнула и поднялась с пола, - Прости, я, наверное, не должна была об этом говорить. Если тебе так будет удобнее, можешь забыть всё-то, что я тебе тут…  - Язык мой – враг мой. И пусть только кто-нибудь попробует мне сказать, что это не так. Задушу голыми руками, - девушка нахмурилась. Она не знала, как отреагирует Мик, но на его месте она бы просто дала болтунье в нос. Ибо нефиг лезть туда, куда не надо.  - Нет, я не читаю мысли. Просто я тут уже давно. Можно даже сказать, очень. И знаю, что каждый второй-третий тут хоть раз в жизни, но убивал… - сказав это, Хейг встал с дивана и потянулся, точно кот после сладкой дремоты. Разве что только спину не выгнул да не замурчал. – Если так подумать, почти каждый в своей жизни убивал. Но их не считают убийцами, потому что сколько стоит жизнь какой-нибудь мушки, севшей на кофейный столик? Цветка, растущего под окном? Да нисколько. Ты только не подумай, на Грин Пис и его деятельность мне наплевать, но это просто несправедливо. Не с точки зрения общества, но с точки зрения природы, которая создавала нас, не задумываясь о том, что её творения станут друг друга изничтожать просто так, из-за сиюминутного порыва. Но их не сажают в тюрьмы, потому что никому до этого нет дела. Господи, я сейчас, скорее всего, похожа на бешенную защитницу природы, - Сольвейг фыркнула, представляя, как с транспарантом «Спасём пингвинчиков!» бегает  по Бездне в…. Просто бегает по Бездне. Зрелище-то смешное, но от чего хочется расплакаться. Настолько дурацкая сцена получается… - В общем, пошли уже в столовую. Мне плевать, что ты есть не хочешь – набьешь желудок и потом поблюёшь где-нибудь в туалете. Ну-ка, давай, топай! Ать –два, шагом марш! Да и вообще, в любом случае стоит поесть, ибо ещё неизвестно, когда нам удастся попасть туда ещё раз. К примеру, вчера мне так и не удалось поесть из-за одного придурка с пушкой. Честное слово, такой ужас… - рассмеявшись, Юханссон секунд пять-шесть потопталась на месте и после двинулась за Миком. Всё лучше, чем самой рыскать по коридорам.

----> Столовая