Загробная тишина, нарушаемая тихим сопением соседа по комнате, спокойствие, прохлада и ярко-голубые глаза, всматривающиеся в поверхность тускло-белого потолка тринадцатой комнаты мужского, левого крыла. Утро Асельф встречает в семь часов – привычка, выработанная ещё со времен школы: ложиться спать в одиннадцать, вставать в семь. Небольшие отклонения от нормы не в счет. Глубокий вдох через нос, прикрыв глаза, медленный выдох через рот. Асельф встает, поправляет немного сползшее за время сна нижнее белье темно-синего цвета, хватает полотенце и новые труселя из шкафа и, перебросив махровую материю через плечо, направляется в общие душевые совершать утренние процедуры умывания. Уже чистым и свежим возвращается в комнату, одеваясь и причесываясь, бросает пару взглядов в сторону соседа: рано, тот спит. Ну или притворяется.
"Асельф, у тебя паранойа. Ему делать, по-твоему, нечего? - уставший вздох, закатывание  глаз и натягивание шапки на голову - Как там говорил мистер Сноу? Приходить к нему на завтрак?"
Норвежец достает четки из кармана, выходит из комнаты и идет к наставнику, сопровождая свое путешествие на третий этаж размеренным стуком нефритовых зерен. Голова после вчерашнего ещё немного гудит, но это больше похоже на небольшой раздражающий фактор заднего плана, чем на что-то мешающее думать и действовать.
-Мартин Сноу... – вторит Асельф своим мыслям, произнося имя наставника лишь губами, когда в сознание стучится реальность, в которой норвежец уже стоит перед знакомой дверью.
"Интересный вы человек, мистер Сноу... – проносится в голове, и парень задумывается не рано ли он пришел. Все-таки его сюда пригласили в первую очередь учиться готовить кофе, а не кушать. Кушать в столовой надо - Только вот... Аппетита как-то нет, - дополнил Хелстед, слегка поморщившись. Будет невежливо разбудить хозяина сиих аппартаментов, особенно после того гостеприимства, которое было вчера проявленно – Впрочем... уже, наверное почти восем утра. Это не так уж и рано... Правда ведь? – засомневался мальчишка, слегка прикусывая нижнюю губу. Простояв так с минуту, Хелстед решил, что стоит постучаться: откроют – зайдет, нет – подождет – Я здесь, как-никак, чужой," - вздохнул Асельф, поправляя шапку, и тихо, но относительно уверенно, постучал трижды о деревянную поверхность.

Шум со стороны лестницы, перебивающий звук удара нефрита о нефрит, и становится ясно, почему дверь не открыли.
"Мда, Асельф... Спать в 8 утра могут позволить себе либо ученики, либо нормальные люди вне бездны, а не натренированные наставники сего безбашенного заведения. Это было глупо с твоей стороны," - подумал Хелстед, глядя на довольного Мартина. Тот, похоже, даже рад видеть ученика, что, к слову, настораживает немного.
Норвежец ещё со вчера запомнил привычку преподавателя пропускать учеников вперед.
"Как истинный джентельмен, - усмехнулся парень, но все же добавил, слегка поджав губы – Непривычно".
- Налей пока сока и достань чего-нибудь из холодильника, я быстро, - Хелстед замер на кухне, глядя вслед исчезающему за дверью предположительно ванной комнаты Мартину.
Залезть в чужой холодильник? Да ещё и достать оттуда что-то?  -" Эм... – брюнет слегка нахмурился, бросив недовольный взгляд в сторону белой молчаливой махины – Хм.. Не-а,"– Асельф, фыркнув, отвернулся. Ну не может он заставить себя полазить по чужим вещам. Пусть это даже еда. Парень снял шапку, отправляя ее на вчерашнее место у входа, и решил подождать хозяина комнаты у стола. Мартин не заставил себя ждать, выйдя из ванной(подтверждено) полуголым.
-Приготовить кофе, сэр? – больше спросил, чем ответил Хелстед.
Брюнет зацепился взглядом за штаны, прилипшие к телу наставника, рассматривая очертания его ног и постепенно поднимаясь выше, к телу, которое Март явно держал в форме. Судя по тому, что норвежец лицезрел, учитель его – человек здоровый и, вроде как, немного спортивный, хотя вряд ли тот является любителем засидеться за тренажерами, все-таки "качком" назвать Сноу было ну очень трудно.
"Красивая шея... – подумал он, осматривая вышеупомянутую часть тела. Как-никак парень считал ее одной из наиболее красивых и совершенных частей. Дальше – выше – и Асельф натыкается на взгляд карих глаз, - Упс... - Хоть он и изучал учителя без задней мысли, но все же немного смутился. На щечках появился совсем еле заметный румянец, но глаз парень не отвел. В конце концов, он же ничего пошлого не думал, с чего бы ему? Стоило брюнету выскользнуть из мылей, как четкий и размеренный звук сменился слегка сбитым ритмом, а после и вовсе был заменен тишиной. Теперь же четки получали лишь легкие касания, скорее даже поглаживания по теплой отполированно-гладкой поверхности камня. Хелстед слегка нахмурился – Не знаю почему... Но когда вы смотрите на меня, мистер Сноу, то очень напоминаете мне главврача... То ли потому, что глаза у вас тоже карие, то ли потому, что для вас я, в каком-то смысле, тоже пациент..."– Стоило вспомнить психиатра и в голове вновь завертелись мыслеобразы из прошлого: вот Асельфа раздевают, будто куклу фарфоровую, вот он на диване... Как всегда, при воспоминании о враче, норвежец неосознанно проводит языком по губе, оставляя влажный след на нежной коже. После, будто очнувшись, слегка встряхивает головой, заодно убирая челку, падающую иногда на глаза и мешающую в полной мере видеть окружающее, вновь направляя уже осознанный взгляд к глазам наставника.

Отредактировано Aself Helsted (2012-08-19 11:42:22)

Асельф глядит на учителя каким-то пустым взглядом, дабы не было видно его замешательствва. Если он скажет Мартину, что не хочет лазить по чужим вещам – не то, что даже не спасет, так тот либо помочь решит, дабы не было сего чувства, либо...
«Либо решит, что с тобой слишком много мороки... - и тут уже неизвестно, чего ждать – Наставник, решивший избавиться от ученика? – Норвежец всматривается в карие очи преподавателя – Только если мирно откажется. Не похож мистер Сноу на того, кто убьет без особой причины... Его вывести надо будет для такого. А мне это все не за чем. Да. Я как-нибудь справлюсь со своими... траканами,» - решает норвежец, подходя к  холодильнику и не сводя глаз с наставника. Чем ближе Сноу, тем более напряженным кажется подросток. Встав, наконец, перед белым монстром, слегка отворачивается, чтобы переферическим зрением все ещё улавливать телодвижения учителя. Хелстед приподнимает руку, касаясь металлической поверхности, и замирает.
«Никогда, Асельф - слышишь меня!? – никогда не лазяй по чужим вещам!» - звучит в голове сердитый голос отца, увидевшего, как маленький мальчик открыл шкаф, где покоятся его вещи. Рука норвежца предательсуи вздрагивает. Ощущение, будто стоит Асельфу открыть холодильник, и отец тут же вынырнет откуда-то из-за угла, чтобы наказать. А наказания... Они же разные бывают. Парень сглотнул, чуть сильнее впиваясь пальцами в металл. Слегка сведеные брови, поджатые губы, неприятные воспоминания, связанные с наказаниями, и Асельф тянет за ручку.
«Он мертв, Асельф. Свыкнись,» - стучит в голове, и от этой мысли становится как-то...паршиво. Этот человек был ему родителем, он был ему важен, и таких следов, как этот, на счет чужих вещей, тот мужчина оставил немало.
«-Что такое, мой мальчик?
-Б-больно...
-Больно? Это хорошо, что больно. Каждый раз, совершая плохой поступок...
-Папочка... больно!...
-... тебе будет больно. Зато ты всегда будешь слушаться папу, правда, Асельф?»
Рука, пальцы которой вцепились в дверную ручку, малозаметно задрожала.
-Что нужно взять? – привычным спокойным тоном вопросил парень, игнорируя голос отца и поднимая взгляд обратно к наставнику, в надежде, что сей эпизод благополучно будет проигнорирован: не нужны брюнету лишние проблемы.
«В конце концов, Асельф, ты же знал, что так будет, знал, что придется во многом бороться с собой. Вот и терпи теперь».

Отредактировано Aself Helsted (2012-08-21 01:37:05)

Асельф стоит, понимая, что руку помыть все же хочется: после прикосновения учителя остался неприятный осадок, ощущение будто грязь на самой поверхности. Она не въедается в кожу, не относится к тому типу, что смыть трудно или даже невозможно, но избавиться от этого все-таки хочется.  Неприятный скрежет вызывает недоуменный взгляд со стороны брюнета. Норвежец глядит на появляющиеся буквы настороженно, хмурится, все вспоминая фразу, что мистер Сноу произнес вчера: «А я как бы вообще нормальный»
«Сомневаюсь, сэр,» - добавил Хелстед, чистой рукой сжимая четки и отправляя их в карман джинсов.  Мальчишка смотрит на результат трудов наставника, глаза удивленно распахивает, прокручивая в голове совсем недавния события: разве выдал он себя чем-то? Парень переводит уже более спокойный взгляд на Мартина. Хелстед поднимает вопросительно бровь, молчаливо ожидая пояснений в недоумении и тихом слабом раздражении.
А Мартин будто издевается, просит стаканы достать, разрешает брать все в пределах кухни. Как неосторожно. Разве можно давать кому-либо столько воли?
«Может я тут все переломаю, или сопру что-нибудь,» - Асельф поджимает губы. Он не понимает беспечности своего наставника, не понимает, с чего вдруг столько всего. Вопросы проносятся в голове, но норвежец отбрасывает их на задний план, слегка прикрывая глаза. Он подходит к раковине, включает воду и тщательно моет руки. Понять человека, что стал ему учителем он пока все равно не сможет.
«Но эта надпись...» - брюнет ведет плечами, подходит к шкафчику, доставая оттуда пару стаканов.
-Зачем вы это написали? С чего вы взяли, что дело в этом?
«..вижу чуть больше, чем другие...» - вспоминает брюнет, всматриваясь в карие очи Мартина.
-Это...Как-то связано с вашей способностью? – Хелстед хмурится, пытаясь понять что к чему.

Асельф слушает. Ничего не говорит. Ему и не надо. Сноу не глупец, он видит, что норвежец не повелся.
«В конце концов, вдруг я холодильников боюсь? - комментирует брюнет, отворачиваясь от наставника и взглядом пробегаясь по кухне в поисках сока – Мыслечтение? Медиум?» – Если не рассказывают, значит не заслужил, однако свои догадки подтверждать или опровергать Асельф продолжит.
Справляться со своими странностями он умел. Не всегда с первого раза, не всегда сразу, но переступать через сомнения и страхи Хелстед привык: иначе как бы он выжил в столь невозможном месте, как психбольница? Да и не пошел бы он в Бездну, зная то, какая жизнь его ожидает в дальнейшем. Если не выходит избавиться, значит надо учиться терпеть. Как с грязью. Асельф сам не чистый. Он грязен. Но грязь эта внутри него, она не смывается, как не три и не раздирай бархатную кожу аристократическими пальцами.
Зацепившись взглядом за искомое, Хелстед осматривает упаковки, останавливаясь на единственной открытой и разливает по стаканам красноватую жидкость.
Если он привык жить с этой мерзостью внутри себя, изредка чувствуя, как она поглащает его, въедаясь ещё глубже, проникая в кости и заставляя сгибаться пополам от отвращения, это ещё не значит, что он готов смириться с ещё большим количесвом гадости, поступающей от окружающих. Будто повязнув в этом ещё, он не выкарабкается, не сможет отмыться. Сколько раз в голове возникали мысли, как рано или поздно Асельф вытошнит это все. Когда-нибудь.  Да.
Вместе со своей сутью.
Хелстед кладет один стакан перед наставником, другой продолжает держать в руке, отступая на шаг назад.

-Да, конечно.
Асельф удивлен. Он смотрит на наставника с легким недоумением, вопросительно подняв бровь, больше удивляясь тому, что Мартин признался, чем тому, что в его голове рылись. А почему Хелстед должен бояться этого? Вряд ли ему, мелкому мальчишке,  который здесь даже не освоился-то толком, есть о чем, таком компроментирующем, подумать. В конце концов он не один из тех недоразвитых учеников, которые только и мыслят о побеге.
«С другой стороны... – Асельф опускает взгляд, поднося стакан ко рту и пытаясь вспомнить не думал ли чего в грубых и резких формулировках, однако, хуже мыслей о странности Сноу,  вроде как, ничего нет – Вкусно... – норвежец держит в руке полупустой стакан, чуть покачивая его рукой и заставляя жидкость внутри нарезать круги. –А воспоминания?» – делает предположение Асельф, собираясь уже спросить вслух, но вспоминает, что за дар у Мартина такой, замирая с приоткрытым ртом и вновь всматривающимся в глаза наставника, и становится немного стыдно. Стыдно за то, что прямо вот так, абсолютно открыто, Асельф обдумывает свое положение. Брюнет закрывает рот, слегка поджимая губы и хмурясь.
-И вы... не можете это контролировать? В смысле, вы постоянно слышите этот поток чужих мыслей? – Да, можно и не говорить вслух, но так как-то привычней, как-то по-людски, в конце концов.
«Свыкнемся, - как-то очень легко понимает Асельф – До этого читал и вроде ничего. Доверять же все равно придется, так что...Может даже проще будет, - норвежец допивает сок, слизывая его остатки с верхней губы, и смотрит на Мартина. Асельф все равно по большей части перестанет обращать внимание на то, что его слышат. В конце концов, не пытаться же не думать вовсе? Да, понимать, что кто-то слышит тебя постоянно не очень приятно, как-то сразу пытаешься фильтровать мысли, что не есть хорошо, так как наставник это все равно услышит. Впрочем, брюнет уверен, что уже через пару минут лишняя суетливость в его голове подуляжется, и жизнь будет протекать так же, как и до этого – Ничего же страшного не случилось, правда? – спрашивает он себя, включая воду и довольно тщательно отмывая пустой стакан.

«Хах... Все? – не то с усмешкой, не то с сомнением думает Асельф, безропотно и точно выполняя указания по мере их поступления. Асельф внимательно следит за безошибочностью своих действий, не забывая бросать косые взгляды в сторону учителя. А тот отступает на шаг, если Асельфу надо подойти, мило так...
«А чего ты ждал, Асельф? Он же мысли читает. Или думал, что будет специально провоцировать? – норвежец вновь смотрит  на Мартина – Хотя вчера он попрощался... Кхм... Странным способом.»
Брюнет на секунду жмурится, тихо и максимально уважительно извиняется перед учителем за неуважительные мысли, будто совершил что-то противоречащее воспитанию, меняет мощность плиты на минимальную, и удивленно отмечает напряжение Марта.
«Я что-то неправильно сделал? – вопрошает Асельф скорее себя, чем учителя, отводя взгляд от пальцев наставника и возращая его к неприготовленному кофе. Он быстро перебирает в голове свои последние действия, но ничего не находит, да и замечаний ему вроде не делали... – Кофе... Это что-то настолько важное?» – думает норвежец, всматриваясь в нагревающуюся жидкость.
Удивительная способность: Хелстед слушает указания, запоминая каждое, как прописную истину, и выполняя, будто от этого зависит то, как Март будет к нему относится в будущем. Впрочем... Это именно то ощущение, которое витает в голове, напрягая и немного даже раздражая подростка.
Как-то Асельф отключился от реальности, полностью отдаваясь указаниям и советам, звучащим откуда-то слева голосом наставника. Вероятно, это и есть причина, по которой норвежец вздрогнул, стоило только ощутить чье-то близкое местоположение, но тут же облегченно выдохнул:
«Это мистер Сноу... – Хелстед немного злится на себя за такую трусость – Будто это мог быть кто-то ещё. Или ты кого-то ждал, Асельф?» – разздраженно спрашивает он себя.
Брюнет вновь всматривается в содержимое турки, замечает, как появляется та самая крема, про которую упоминалось ранее, и плавно приподнимает посудинку вверх и немного влево: так и от плиты подальше и Сноу шею не свернет, пытаясь не потревожить подростка, но при этом посмотреть на свое сокровище.  Где-то в голове отпечатывается, что чем дольше мыслечтец проводит времени с Асельфом, тем легче воспринимается его присутствие.
«Может я смогу его коснуться? Вроде стоит не то, чтобы далеко... А уже не напрягает,» - Асельф всматривается в лицо наставника, возвращая турку на ее место: на плиту, и ставит себе галочку «Пожать руку, когда буду прощаться».