Когда обладательница оранжевой робы сжала плечо Абеларда, вор повернул голову в её сторону, а увиденное заставило малость по-другому посмотреть на происходящее.
"Человеческий фактор, мать его! Понятно, что с ней не так, она просто хочет увидеть своего родственника. Настолько хочет. Пфе, паранойя, не возьмёшь меня сегодня!"— Думал он, ожидая, пока его отпустят. Собственно,  решил просто подпереть ближайшую стену, как только плечо отпустили. На слова благодарности Шмидт спокойно бросил:
— Не сделал ничего особенного. Вы правы, Бездна достаточно тесна, чтобы поиски удались.
"Не то что бы за неё беспокоился, но, если встречу подходящего под описание, дам пару рекомендаций, чтобы они друг друга целый день не искали, неплохо подходят места крупных сборищ для такого дела",— праздно размышляя так, Шмидт продолжил.
— Кстати, рекомендую появляться в столовой по расписанию, в ином случае она закрыта. В местах таких сборов проходит достаточно местных.
Собственно, он имел в виду, что это подходящее место, чтобы поджидать её брата ежедневно. Сказано было почти с безразличием, будто говорилось о какой-то обыденной мелочи, будто это была попытка сменить тему.
Дальше в коридоре стали появляться разные фигуры. Разноглазому даже ненадолго показалось, что Бездна стала себя вести на какое-то время, как самый обычный человеческий муравейник. Подошёл какой-то ещё тип и заговорил с Кристиной. Немец подумал, что это наставник. Потом ещё кто-то стал подпирать стены Бездны, но тут раздался взрыв...
Шмидт не первую неделю тут, да и на слух не жаловался. Он понял, откуда звук... А звук-то был со стороны его палаты. Парень нахмурился и посмотрел в сторону комнаты, но тут поймал случайно взгляд знакомой ему португалки. Шмидт уже почувствовал, что тут что-то не так.
"Твою ж! Что там случилось?!"
Не проронив ни слова, парень на всякий случай аккуратным движением цепких пальцев правой руки обхватил рукоять мачете и тут же вытащил оружие из-за пояса. Дальше он направился не к португалке, а развернулся к комнате и шёл вдоль стены быстрым шагом и с мрачным взглядом. Боковым зрением Абелард увидел, что Эсмеральда спряталась за каким-то пареньком.
"Чего прячешься? Пугают острые предметы или причастной оказалась?"— Задавал Шмидт риторические вопросы мысленно, как уже оказался у двери. Этот барьер ждал удар левой ноги. В нос тут же ударил какой-то мерзкий запах, даже не горелого, а какой-то химии. Оконное стекло было выбито, повсюду валялись дымящиеся ошмётки чего-то неопознаваемого. Все признаки взрыва были очевидны. Вообще, парень предполагал и другой вариант, а именно застать кого-то внутри палаты, но не посчастливилось.
Обозлённо оглянувшись в сторону португалки, Абелард хорошо выражал своими прищуренными глазами "я не злопамятен, но могу для тебя сделать исключение". Но мачете было отправлено за пояс. Запах парню не нравился, набрав в лёгкие воздуха, он решил зайти в палату и всё же поискать то, за чем туда шёл недавно.
"Агрх... Мне кажется, или она, пускай девка, напрашивается на то, чтобы получить в борщ?",— Риторический вопрос, но ответил заурчавший желудок,—"кстати, надо бы пожрать". Он действительно проголодался, с момента завтрака прошло много времени. Парень быстро шагнул в перевёрнутую взрывом комнату...
Как только Ночная Крыса переступил порог, все цвета вокруг пропали, осталась оранжево-чёрная картина, на секунду почувствовалась слабость. Пришлось немного постоять на пороге. Потом цветность зрения вернулась. Разноглазый уже понимал, что это значит — сработала способность. "Даже думать не хочу, что ты учинила, зараза..."— Мрачное обращение к странной силе, что порой чуть ли не своей жизнью живёт, выкачивая из вора силы.
Что случилось? Может быть, зря Абелард задумался о борще. Да, над головой португалки... Или, если точнее, в двух метрах над той точкой, на которой она наблюдалась, когда вор оглядывался, ворох полупрозрачных бесцветных осколков быстро собрался в шар из жидкости. Красный, ароматный борщ. Горячий, но не настолько, чтобы обвариться. Конечно, это отражение намерений не было прямым воплощением воли, потому там было не пол кубометра, а всего ведра два, литров двадцать пять... Но сил всё равно забрало достаточно, чтобы ещё больше испортить немцу настроение.
Парень быстро вытащил из-под остатков койки двухметровый кусок дерева, свой шест, который не раз выручал в столкновениях... На нём была засечка от осколков, слишком глубокая. Теперь оружие сломается при первом подходящем случае. Как клептоман, сильно привязанный к холодному оружию, парень изо всех сил старался не начать буянить, хотя ощущения были из разряда "они забрали мою Прелессть!". Почувствовав, что дольше задерживать дыхание не получится, парень быстрым шагом вышел из комнаты. А там уж оставалось наблюдать произошедшее с  почти сломанным шестом в руках и мрачной физиономией.
p.s. Извиняйте, что так долго...

Отредактировано Night Rat (2012-08-31 21:36:33)

Времени Леонардо не знал: он не носил часы и предпочитал сам ко всем приставать с этим вопросом. Демонстративно показав отсутствие часов на руках, вновь прошелся взглядом по девичьим округлостям, когда Эсме потянулась.
- Время уже позднее и детям пора спать, - иронично проговорил он с намеком на то, что они тут действительно подзадержались. Девушка пошла вперед и Лео двинулся следом, посматривая на людей, что теснились в коридоре. Ну надо же, только что мы стояли совершенно в пустом коридоре, а тут уже набежали. И чего им в комнатах не сидится? Он как раз разглядывал одного из наставников, когда рыжая подала голос. Губы парня дернулись вверх - так бывало каждый раз, когда он слышал подобные речи от Эсмеральды. То, что она так говорит, при том, что ее вторая личность Вуки - самая что ни на есть религиозная фанатичка, - очень веселило Леонардо. Вообще-то он поддакивал обычно ее речам про религию, однако сейчас ему не хотелось доставлять ей удовольствие, соглашаясь.
- Не тебе, милая, выбирать, кому и во что верить, - так же на португальском ответил он, усмехнувшись. - Тебе бы только волю дай, так ты вообще всю религию бы уничтожила.
И тех, кто в нее верит, - продолжил парень мысль про себя. Большую половину планеты перебила бы. На самом деле, Лео понимал, что многовато вешает на девушку - не такой она монстр, каким он ее только что представил. Засунув руки в карманы джинс, он остановился, когда из рук Эсме выпал ошейник и покатился вперед. Парень отвернулся, наблюдая за немцем, что пасся около незнакомой девчонки, когда рыжая схватила его за руку и напомнила про вино. Тут позади раздался взрыв, от неожиданности, Лео чуть присел, глянув на закрытую дверь, за которой громыхнуло. Посмотрев на виноватую маску, что натянула на себя рыжая, парень чуть улыбнулся: какая же она все таки забавная. Тут она принялась причитать, глядя на разноглазого. Тот, не проронил ни слова, а только вытащил свой меч. Лео тут же почувствовал огромное сожаление по поводу того, что оставил свой охотничий нож в комнате. Парень то, пошел по направлении своей комнаты, однако Леонардо все равно был напряжен: что если бы этот оказался таким психом, который бросился бы сразу на них? Конечно, Лео бы принял удар на себя, закрывая Эсме, и, вероятней всего, вообще уклонился бы от удара, перехватывая и ломая руку нападавшего, однако.. Короче, надо взять в комнате не только вина, но и захватить верного друга.
Девушка выдернула его из раздумий, прошептав о побеге, а когда Лео поднял глаза, то с удивлением окинул взглядом красный шар с..чем-то. Или из чего-то, который весело собирался над ним и Эсме. Как только пару капель упали ему на плечо, он решил не ждать продолжения не стоит и, схватив девушку за талию, дернулся назад, к стене, чтобы на них не обрушился потоком непонятной теплой жидкости этот шар.
- Умеешь же ты людей доводить, - пробормотал он португалке. Взяв ее за руку и потянув за собой, он направился к себе в комнату, прикидывая, чем бы они могли заняться. Пара занятных идей у него была, так что на лице расплылась шаловливая усмешка, когда он глянул на рыжую. Ща, придумаем что-нибудь интересное. 
---> Комната №8

Абелард наблюдал странную картину. Судя по звуку удаляющихся шагов, по коридору кто-то успел убежать. На месте, где он раньше наблюдал португалку и ещё какого-то типа, была красная лужа. На скрипнувшем под шагами вора деревянном полу.
"Твою ж рать! Не говорите мне, что..."— Пришла не самая приятная мысль немцу с холодным потом на лице. Но потом в нос ударил запах борща. Шмидт снова почувствовал себя нормально, ну почти. Снова раздалось урчание, желудок напоминал, что поесть так и не довелось после завтрака. Абелард чуть устало вздохнул.
"Чтоб тебя! А я-то хорош..."— Вор негромко рассмеялся.  Редкость в этом заведении, наверное. Руки Абеларда ещё на дрожали, будучи запачканными кровью первой жертвы. Да, Ночная Крыса многих покалечил, но покалечил, а не убил.
Вор подпёр спиной стену у двери развороченной взрывом палаты и закрыл глаза. Абелард старался выкинуть из головы дурные мысли и собраться, насколько это возможно. Буянить ему не хотелось, голос искажённого разума не давал. Так прошло минуты три.
"Ладно, с ней ещё поговорю и цены на услуги цепным псам ещё подниму."— Немец кивал в такт собственным мыслям и открыл глаза. В руках всё ещё был повреждённый шест.—"Сделаю новый, может, ещё и вырежу на нём что-нибудь симпатичное. А этот доломаю об Эсмеральду, как только она вздумает повторить подобную выходку!"— С ухмылкой на лице определил дальнейшие планы немец. Пара разных глаз заблестела  хитростью.
Поесть он решил как разберётся со своим оружием. Уж очень клептоману нравились подобные вещи. Оторвав свою спину от стены, Шмидт наконец встал ровно и пошёл прочь из коридора, парень собирался покинуть здание.
--->Парк

Подросток вылетел из своей комнаты со скоростью пули, при этом зажмурив глаза, не зная, что ожидать. Незнание где он находится - до сих пор напрягало его, а поэтому он был готов наброситься на любого, кто встанет на его пути, преподав противнику хороших ударов, чтобы знал, как похищать блондина без воли самого похищенного. Августин оказался в коридоре со множеством дверей, на которых, кстати, оказались имена. Видимо, в каждой комнате живёт по два парня, ведь имена только мужские. Наверное, это какой-то интернат для сложных подростков-мальчиков, которые успели накосячить и попасться в лапки носителей правосудия, или, если говорить обычным языком, полицейских. А может это больница? Серые стены, даже цветов на подоконниках нет. Окружающая остановка приводит к унынию, если честно. Хоть бы паркет постелили или выложили плитку, а то какие-то доски, которые, видимо, уже очень давно не красили, если учесть, что в некоторых местах краска давно протерлась, образовав дыры, где выглядывало дерево, потерявшее от старости свой былой цвет. Пока юноша старался разглядеть обстановку, то пропустил один очень важный момент, который забывать или упускать нельзя. В конце коридора, у окна с низким подоконником, стоит некая персона, одетая в оранжевую робу. Почему-то Шнайдеру-младшему не хотелось в такое одеваться, ведь это говорит о том, что человека ведут на эшафот и скоро на его шею, с побелевшей от страха кожей, наденут петлю. Немец сглотнул, представив себе эту картину, но потом почему-то плюнул на чувства, жалость и солидарность к собрату по несчастью, решившись подойти ближе. Медленно приблизившись, словно боясь нарушить тишину в помещении, ариец подошёл к незнакомке ближе, разглядев в ней барышню, что удивило, ведь имена на дверях в комнаты лишь мужские, а значит, что и прекрасная половина человечества попала в это странное заведение. Взгляд заключённой был устремлён куда-то на стенку, но, что странно, было ощущение, что она смотрит куда-то вдаль. Пока была возможность, то блондин стал осматривать её, любуясь совершенно обычным, но одновременно красивым личиком. Брюнетка, волосы затянуты в конский хвост. Сложилось чувство, что она ничего вокруг себя не замечает и ушла куда-то вглубь своего сознания, откуда её ещё надо вытащить. Август, предварительно кашлянув, надеясь, что взор дамочки упадёт на него, решил завязать беседу.
- Девушка? - произнёс немец с акцентом, дотронувшись до плеча смертницы и немного наклонившись, чтобы заглянуть в её глаза, которых, к сожалению, не видно за чёлкой.
От прикосновения к плечу, барышня резко дёрнулась, издав какой-то пугающий гортанный звук, похожий на рык, что юноша, испугавшись, отдёрнул руку и даже сделал небольшой шажок назад, отступая от незнакомки, опасаясь её, ведь всё, что происходило с Августом в этом таинственном здании не поддавалось объяснению, а поэтому, по канону ужасов, брюнетка должна обнажить клыки и броситься на юного мальчика, раздирая его плоть зубами, что, собственно, она сделать и собралась, если судить по тому, что она пустила слюну и всё-таки обратила внимание на собеседника, оградив его голодным взглядом, словно он не человек, а какой-то кусок бекона. Сделав рывок, противница бросилась на свою жертву, а та, испугавшись, двинула девушке кулаком по челюсти, не понимая, что творит и делая это рефлекторно. Удар был такой силы, что девушку даже немного отбросило в сторону. Немец стал медленно отступать назад, пока не упёрся в дверь собственной комнаты, нащупав ладонью ручку двери, но почему-то что-то заклинило и Август не успел отрыть дверь. Тварь набросилась на него, вцепившись зубами в кисть левой руки, сжимая челюсти, что похищенный преступник завизжял от боли в буквальном смысле, но голос был каким-то другим, не естественным. Показалось, что даже воздух стал немного искажаться в пространстве от звуковых волн, которые издаются обезумевшим от боли юношей. Шнайдер-младший никогда и не думал, что его голос способен на такое. Заключённую оттолкнуло в другую сторону, что она по неволе разжала свои клыки. Август же сомкнул губы, подавливая звуки, исходящие изнутри, чтобы на крики не сбежалось ещё парочка таких тварей, с которыми раненый парень уже, наверное, не справиться. Кровь из прокушенной кисти лилась, как из ведра, капая на пол. Брюнетка рухнула на пол, оттолкнутая звуковой волной, но почему-то не поспешила вставать на ноги, хоть ещё, вроде, ещё дышала.
- Убить...
Глаза блондина загорелись не хуже, чем и у девушки-врага, жаждущей человеческой плоти. Не вооружённым глазом было видно, что дамочка немного не в себе и она настроена продолжать драку, а поэтому надо нейтрализовать её. Почему-то уже стало плевать на всё. Августин и так обвиняется в убийстве. Так почему-бы не добавить на свой счёт ещё пару лишних душ? Ариец, вскочив на смертницу и прижав её к полу, стал наносить удары по лицу, но в основном бил правой рукой, ибо любое прикосновение к ране на левой ладони вызывало боль. Такую боль, которая не сравниться с той, что была пол часа назад в шее. Он бил, бил, бил, сволочь издавала душераздирающий крик, пытаясь вырваться, но её лицо постепенно стало похоже на кровавое месиво. Рожа заплыла от ударов, а все зубы, наверняка, оказались выбиты мощными ударами. Страшное зрелище. Болят костяшки, прокушенное запястье, руки испачканы в чужой крови, а жертва уже лежит и не сопротивляется, отходя в мир иной. Прямо не лицо, а произведение искусства. Залито кровью, глаза заплыли, нос, смещённый в сторону, наверняка сломан, пряди волос брюнетки прилипли к кровавым следам, передние зубы напрочь отсутствуют. Голубые глаза горели огнём ненависти, в ушах стучало, а голова немного кружилась. Он убийца... Дважды. Постепенно успокоившись, юноша почувствовал, что все силы ушли на борьбу с незнакомкой. Появилась новая идея. Свободной рукой немец стал выворачивать карманы робы-смертницы, найдя небольшую книжецу. Карманная библия. Сделав пару движений и вырвав листы из неё, Августин стал прикладывать их к ране. Наверное, надеятся, что священные тексты его спасут. Нет, он не в состоянии думать. Даже мысли о перевязке не появилось. Бумага быстро промокала в крови, впитывая её в себя. У немца вырвался тихий стон, а сам он, сел у стены, откинувшись на спину и расслабляясь.
- Твою мать, - только и смог произнести мистер Шнайдер, пошевелив побелевшими губами.

Противница так его вымотала, что он просто сел у стены, положив руки на колени, а голову, в свою очередь, на руки, пачкая себя в чужой крови. Сколько он просидел в такой позе? Час, два, три? Сознание старательно пыталось оттолкнуть все воспоминание и отказывалось воспринимать реальность происходящего. Похоже на сон... На кошмар, который может появиться только в бурной фантазии Августина. Может быть он на самом деле всё ещё спит в камере, куда его поместили полицейские, а это убийство грезиться ему в сновидениях? Ну, говорят же, что поступки, меняющие жизнь, очень долго отпечатываются в сознании и влияют на дальнейшее, а юноша, так как является убийцей, продолжает убивать, но только в своей голове. Нет! Это суровая реальность. Лунный свет, падающий через приоткрытое окно, кровь на собственной одежде и медленно остывающий труп, лежащий напротив. Блондин, старающийся вжаться в стенку, стал тихонько всхлипывать, понимая, что если так пойдёт дальше, то его приговорят к смертной казни и оранжевая роба, надетая на девушку, окажется на нём, а палач поведёт его под руку в сторону эшафота. Слёзы текли по щёкам ручьями, но мужчина постепенно истратил весь запас солёной воды, накопившейся в организме, и повалился в сладкую дремоту, хоть и находился в такой неудобной и неестественной для сна позе. Мокрые от рыдания глаза постепенно слиплись, а блондин расслабился, позабыв о всех тревогах и проблемах, окружающих его. Если хотят - пусть убьют его. Она не была человеком, она пыталась его убить, а он защищался. Если кто-то постарается доказать обратное, то ариец покажет след от укуса на запястье, до сих пор кровоточащий, хоть парень и пытался зажать рану вырванными листами из библии. Наверное, это как-то немного не религиозно, но всему этому есть одна причина... Это ведь Шнайдер. Только он способен на такие странные поступки, зная, что многие люди готовы схватиться за вилы, защищая свою веру. Ну, кто не рискует - тот не пьёт шампанское. Пусть попробует сюда придти священник... Тогда Август точно покажет кто здесь бог.

Августина разбудило странное ощущение. Как бы его описать... Чувство, когда вас сверлят взглядом. Сквозь дремоту в слух прорезался ласковый девичий голосок, казавшийся в этой тишине слишком звонким. Пленник, поднял голову, которую положил на руки, окинув окружающую обстановку сонным и заплаканным взглядом, снова не осознавая где находиться. Считанные секунды понадобились ему, чтобы осознать всё, что произошло прошлой ночью. Он убил... Убил человека... Снова! Хоть это и было попыткой защитить себя, но всё равно - душа этой женщины на его счету. Руки измазаны в крови жертвы садиста, в собственной крови и слезах раскаяния, произошедшего ночью. Ладно, дамочка - труп. Будет решать проблемы по мере поступления. Совсем не далеко стояла ещё одна девушка, принадлежность которой так и не определена. Она тоже будет нападать? Или она не из буйных? Решила поживиться плотью блондина? Впрочем, эта особь хотя бы смогла произнести членораздельную речь, а вот предыдущая пассия, бездыханное тело которой лежит на полу, разговорчивостью не отличалась. Мужчина в мгновение вскочил на ноги, отлетев подальше от предполагаемой противнице и готовясь отразить любую атаку, забыв о прокушенной кисти и болевшей накануне шее. Да, открытие! Он может создавать голосом звуковые волны, которые снесут с ног любого человека! Хм, а слона они снесут, интересно? Незнакомка не поспешила догонять спасающегося от мнимой опасности юношу. Всё-таки разумная. Немец повернулся к ней лицом, всё ещё немного отступая, надеясь, что со спины никто не подкрадется. Настало время осмотреть разбудившую его дамочку. Загорелый цвет кожи, длинные вьющиеся волосы, светлая одежда, сливающаяся с серым коридором.
- Ты кто? - только и смог произнести малолетний убийца охрипшим голосом. Вот в чём загвоздка! Нацист может создавать сильный звук своим голосом, но связки перенапрягаются и из-за этого печальные последствия.